Тринадцать врат

"калогагафии" ("не возжелания зла"), в более ранние времена

обозначал сакральную, то есть божественную силу,

вливающуюся только в человека, готового воспринять в себя

божество - вспомните еврейских пророков, греческих пифий,

шаманов, берсеркеров, христианских святых...

Кроме того, круг (черепаха) - это символ цикличности, повторяемости всего и вся. Здесь явная реминисценция к представлениям эры Тельца (мiр устроен хорошо, и менять его незачем), но в несколько иной форме (мiр устроен так, как он устроен, и менять ничего нельзя) - недаром большинство культур Восточной Азии описываются архетипом Весов, а Весы ведь, как и Телец, дом Венеры.

Китайские меридианы парные, то есть предполагают

взаимодействие двух противоположных секторов круга,

например, сердца и желчного пузыря. Между ними происходит

обмен энергии. Это означает, например, что лечить нарушения

одного меридиана можно путем воздействия на другой. Точно так же

связаны между собой и архетипы знаков Зодиака, например

Овен-Весы. Отсюда неудивительно, что в эру Овна

активизировались многие элементы противоположного архетипа,

Весов, а в культуре Японии оба они представлены почти поровну.

Но вернемся к нашему рисунку. На нем видно, что среди основных составляющих "черепаху" чисел появилась восьмерка.

Восьмерка

На Мин Тане восьмерка получается при учете промежуточных "румбов" розы ветров, а на круге - при символическом изображении "середины" (первоэлемента земли) в виде четырех малых секторов, ведь с серединой должен граничить каждый большой сектор. Однако малые сектора приобретают таким образом как бы самостоятельное значение, и таким образом одна большая стихия распадается на четыре малых:

дерево ветер |

огонь земля | бывшая

металл пустота | земля

вода гора |

Представление о восьми стихиях, четырех больших и четырех малых, составляющих пятую, возникло в глубокой древности. Однако наибольшее свое развитие, включая имена (вспомните чжэнмин), толкования и принципы практического применения, восемь стихий получили только под влиянием буддизма (ср. "восьмичленный путь нравственного делания"), хотя на его родине, в Индии, роль восьмерки как сакрального числа осталась довольно скромной.

Термин "пустота" здесь также имеет индо-буддийское происхождение (и, соответственно, значение): это - шуньята, великая пустота как вместилище, сущность Адибудды. Как сказано об этом в книге Дао Дэ Цзин:

"Тридцать спиц и втулка составляют колесо, но лишь пустота между ними составляет сущность колеса. Дно и стенки из глины составляют кувшин, но лишь пустота между ними составляет сущность кувшина".

Знакомый нам Светлый престол (Мин Тан), как мы помним, содержит восьмерку: это клетки магического квадрата без центральной. Вместе с центральной они дают девятку. Особенно широкое развитие как одна из основ теории познания восьмерка и девятка получили на Тибете, где восьмеричный и девятеричный циклы также оказались включены в цикл календарный:

Восемь стихий и девять цветов

1 вода 1 белый

2 земля 2 черных

3 железо 3 синих

4 пустота 4 зеленых

5 огонь 5 желтых

6 гора 6 белых

7 дерево 7 красных

8 ветер 8 белых

9 красных

(На самом деле цветов тут шесть, некоторые повторяются, однако они учитываются в сочетании с числом, т.е. со своим порядковым номером, что дает необходимую дифференциацию - и непривычную для нас формулировку).

Каждый год, месяц и день проверяются не только по 10 статическим и 12 динамическим знакам, но также и по 8 стихиям и 9 цветам. Каждый человек знает или может вычислить свою стихию и цвет, что позволяет определить для него удачные и неудачные дни, выбрать профессию или невесту, и так далее.

И Цзин

Восьмерка же лежит в основе изложения материала известного трактата И Цзин, он же "Книга перемен". В ней описываются 64 гексаграммы, составляемые путем комбинирования восьми основных триграмм. Существует также трактат Нань Цзин - один из древнейших в Китае медицинских трактатов, в основу которого положена девятка: он описывает 81 трудность классической медицины. Это дало повод нашему китаеведу В.С. Спирину назвать И Цзин "легким", а Нань Цзин "трудным" трактатом на том основании, что И Цзин, по его мнению, оперирует двумерной, а Нань Цзин - трехмерной схемой членения мiра. Далее он предпринимает попытку разделить или распределить таким образом все китайские философские трактаты, что, как мы с вами теперь уже понимаем, неверно, ибо "мерность" во всех случаях одинакова (три по вертикали, четыре по горизонтали), различается же только число учитываемых элементов. Подробнее см.: Спирин В.С. Построение древнекитайских текстов. М., 1976.

Трактат Нань Цзин мы по причине его специфической направленности рассматривать не будем, хотя интересующиеся могут ознакомиться с ним в пересказе Дениса Александровича Дубровина: Трудные вопросы классической китайской медицины, Л., "Аста Пресс", 1991.