Тринадцатая

Немного успокоившись, я вылечила себя, слезла с дерева, пнула медвежью тушу от злости и легла рядом с бабушкой, чьи глаза навеки остекленели.

Не знаю, сколько я лежала, но пришло время идти. Одела амулет, перевязав шнурок в мете разрыва. На дне мешка я нашла кошелек, переложила к себе. Вещи и продукты пропитались кровью, я не смогла их взять, меня мутило. А потом вырвало. На память о бабушке я взяла ее амулет. Но внешность прежняя, дорогая мне, к ней не вернулась. Я просила бабушку простить меня за то, что не смогла ее похоронить. У меня нет для этого лопаты, так что я просто накрыла ее ветками, пообещав себе однажды сюда вернуться.

Компас указал мне путь. И я двинулась навстречу судьбе уже совершенно одна.

Глава 2. Городская банда

К раннему вечеру я вышла из леса и увидела на горизонте город. Я шла быстро, надеясь к ночи хотя бы найти ночлег. Утром мне нужно поискать подработку, если кто вообще возьмет меня в помощницы, поломойки. А может сразу в больницу пойти, я ведь лечить умею, посмотрю, как лекари лечат, научусь чему-то? Кажется это плохая идея, ведь вылечу кого-нибудь из жалости, а потом меня же и убьют. Смерть так страшна. Бабушка. Я заплакала. Но все равно шла, сегодня я бы не смогла спать за пределами жилища.

Ворота открылись, ко мне подошли.

— По какому вопросу в город Мастеровое? — Спросил строгий страж глубоким басистым голосом.

— Работу ищу, ночлег.

— Сегодня в таверне переночуй. Город оплатит первую ночь. Утром сама ищешь средства, или пользуешься своими. Поняла? — Кивнула. — Имя как записать?

— Алиса Нумеро. — В нашем людском государстве Алиса распространенное имя среди простолюдинов, а настоящая моя фамилия Фердинанд думаю навсегда канула в лету. Вот я и сказала другую. Документы до совершеннолетия не выдавали. Поэтому их и не спросили.

— Забавная фамилия. Так раньше называли тех, кто комнаты в тавернах убирал. Так, записал. Таверна — это вон то здание. С огнями на первом этаже, видишь? — Я развернулась, уходя, но страж остановил: — Погоди, надо сверить твое лицо с одной листовкой. Тут в окрестностях обнаружилась жительница запретных земель надо сравнить твой облик с разосланным портретом.

Он внимательно смотрел, но видимо сходства не нашел. Не зря бабушка изменила мою внешность. Теперь у меня были черно-коричневые волосы, вместо иссиня-черных, карие глаза, вместо зеленых, и обычное крестьянское лицо, немного полное, а не с высокими скулами как раньше.

— Проходи, прости, что задержал. Порядок такой, — извинился он. Затем занял свой пост.

Ключ, тяжелый, длинный, лег в мою руку. Поужинать предложили прямо в зале. Других посетителей в такой час не было.

— В твоей комнате еще расположился один паренек, лет четырнадцати. Сейчас по половому признаку комнаты делят только у взрослых, а в былые времена давали всем по комнате. Путников приходило мало. Места хватало всем, — ностальгировал хозяин. — Ты выспись завтра. Мастерские раньше восьми все равно не открываются. Работу искать негде.

Я открыла комнату. Поставила лучину на тумбочку, устало села на кровать. Парень проснулся от света.

— Здравствуй, как звать? — Потянулся он, положил голову на ладонь.

— Алиса, а тебя?

— Элион. Фамилии полагаю не важны. Как занесло сюда без взрослых?

— Почему так решил? Я с дядей приехала, — соврала я.

— Путникам, пришедшим компанией, дают одну комнату. — Усмехнулся он. — Я тут уже неделю. Ищу работу.

— И как успехи?

— Не очень. Все, что я обошел, уже занято. Остались еще мастерские за чертой города, там платят меньше. Хочешь завтра со мной пойти?

— Да, спасибо. Думаю, мне лучше поискать место в булочной еще.

— Не надейся. Там образование требуют.

— Серьезно? А у нас в деревне хлеб все пекли и образования ни у кого специального не было!

— Тут город. В городах всегда так, куча правил, заморочек, а не выполняешь правила — можно крупно влететь, сесть в тюрьму и т. д.

— А если батраками наняться? Скоро урожай собирать. Лишние руки всегда к месту.

— Можно, но лучше в мастерскую. Там хоть какой-то опыт будет, а так, батраком, никакого будущего.

Элион еще что-то говорил, но я вдруг расплакалась, от всего пережитого. В теплой комнате при свете лучины. Он неожиданно пересел ко мне и обнял:

— Ну не плачь, похоже тебе тоже здорово досталось, — грустно констатировал он, — я не брошу тебя, ты — хорошая девочка, мы обязательно справимся. Знаешь, у меня есть младшая сестренка.

— Правда? — Огненно-рыжие волосы моего соседа по комнате смешно топорщились со сна, а глаза были синие. Цвета грозового неба.

— Да! — По-доброму улыбнулся он. — Но мне пришлось уйти из дома, я пытался взять ее с собой, но она не пошла, ей… подчистили память.

— У вас был артефакт работы с памятью?

— Был, покупали для дедушки. А потом использовали не только для него. Но со временем он разряжался и на мне не сработал. Вижу, ты уже не плачешь. Так вот, я очень люблю сестру и пока ты мне будешь ее заменять, договорились?

— Договорились! — Я громко шмыгнула носом и утерла его кулаком.

— А теперь ложись спать. Утром разбужу.