Тринадцатая девушка Короля

   – Кто? Герлари твои? Ой, не смеши мои сапоги. Нет, они, конечно, попытаются. Думаю, весь лес носом изроют вдоль и поперек, но здесь не найдут. И знаешь почему? А потому что здесь раньше кладбище было, много-много лет назад. И земля так чужой кровью и тленом пропиталась, что даже им не под силу тебя здесь отыскать… Разве что по магическому следу пойдут, но… – он снова рассмеялся. – Не успеют, золотце!

   – Я впервые слышу о каких-то герлари, – проговорила я, – и вообще плохо понимаю, о чем ты говоришь, но я отчетливо представляю, что с тобой сделает Рой, когда найдет. И знаешь что? Я ему это разрешу.

   Зверолов вздохнул.

   – Когда он нас найдет, я уже буду твоим мужем, крошка. И его хозяином. А уж на хозяина-то они руку никогда не поднимут. А теперь давай-ка быстренько поцелуй своего будущего мужа, и я займусь приготовлениями к полночи – все же вызывать Глубинных дело не из самых простых. Тем более, что мне еще в Красные Горы вернуться надо. Как бы эти мужланы там в Храме не испортили все. Ну, крошка? Чего ждем? Открывай-ка ротик, хочу пососать твой остренький язычок.

 Псих – не псих, плевать! Терпеть это было уже невозможно. Я набрала в грудь воздуха и с радостью плюнула в это красивое, но при этом такое отвратительное лицо.

   – Мерзавка! – выругался мужчина, брезгливо утираясь, а в следующий миг у меня в голове что-то взорвалось, вся левая половина лица вспыхнула от обжигающей боли, и я, кажется, потеряла сознание.

   В себя пришла, когда на улице уже было темно, связанная по рукам и ногам. От бессилия хотелось плакать. Я тихо всхлипнула. И еще раз. И еще один… А потом снаружи кто-то заорал, да так страшно, будто его живьем на куски рвали. И слезы как-то сразу высохли.

   «Если это какое-нибудь лесное чудище, то хорошо бы, чтоб оно и меня сожрало», – подумала я. Откровенно говоря, я в тот момент даже на жгучий яз была согласна, лишь бы не видеть больше никогда отвратительной рожи моего будущего мужа. Что он там сказал? Что я могу попытаться? Пусть не сомневается. А если попытка не увенчается успехом… Что ж, если нам будет суждено умереть в один день, значит, я умру счастливой, зная, что лишила жизни такого урода.

   За стенами домика вновь послышалась возня. Кто-то кого-то уговаривал. Кто-то на кого-то рычал. Точно, Рой! Я даже улыбнулась от облегчения. Ну, правда! И чего это я вздумала верить мерзавцу на слово? Разве может старшего раба остановить какое-то кладбище? Пф! Даже смешно! Не иначе это он там за стенами моей темницы с похитителями расправляется. Еще и Ряу себе в подмогу взял… Хотя.. сердце заполошно провалилось куда-то в пятки… зачем Рою – РОЮ! – подмога? Нет, это не он. Точно не он. Ох... Мне и доказательства никакие не нужны. Я тем органом, который сейчас так отчаянно счастливо колотился в пятках, чувствовала, кто именно пришел мне на помощь.

   Дверь отворилась, и я вскинула голову, изо всех сил всматриваясь в темноту, но… Все, что смогла увидеть – это темная фигура, заслонившая проем. И тут я вдруг снова перепугалась. А что если мне все померещилось? Что если это вовсе не помощь мне, а просто тот, другой, вернулся, чтобы убрать людей Папаши и… Я зажмурилась и втянула голову в плечи. Боюсь-боюсь!

   – Эри?

   Всхлип непроизвольно сорвался с моих искусанных от волнения губ.

   – Эри! – в следующее мгновение Кэйнаро оказался возле лавки и немедля схватил меня в охапку. Обнял так, что у меня искры из глаз посыпались, почти осветив темное помещение.

   – Кэй, – просипела я, одновременно радуясь его появлению и протестуя против такого бурного проявления чувств.

   – Я с тобой так поседею раньше времени, – пробормотал он, выпустил из удушающих объятий и поцеловал отчаянно, зло и бесконечно долго, полностью лишая дыхания.

   – Или сдохну, – пробормотал едва слышно минуту спустя, – потому что, кажется, без тебя уже не могу.

   Я никогда не думала, что от счастья может звенеть в ушах и кружиться голова. А еще казалось, что во мне вдруг появилось так много воздуха, что я, будто воздушный шарик, сейчас взлечу прямо в небо. У меня защипало в носу и немедленно захотелось сказать какую-нибудь глупость вроде:

   – Мне никто никогда ничего такого не… – и застонать тихонько, когда эту глупость сцелуют прямо с твоих губ, слижут обольстительно-бесстыдным языком и… и тут же начнут бессовестно лапать?

   Ну, то есть, как лапать... Сначала-то я подумала, что Кэй, не разрывая поцелуя, просто ищет узел на веревке, которой были связаны мои руки. Он прошелся ладонями от моих плеч до запястий, задержался на мгновение, переплетя свои пальцы с моими, и вдруг отшатнулся, переместившись в сторону моих ступней. И почти сразу я почувствовала, как горячие ладони погладили щиколотки и неспешно скользнули вверх, к коленкам, нагло оглаживая все на своем пути. Нагло, восхитительно и абсолютно головокружительно.

   – Кэй, что ты…

   – Тш-ш!