Тринадцатая гостья

— Скажи еще, что ты по ним скучаешь, — усмехнулась Соня, и, пожалуй, впервые за много часов, проведенных рядом с ней, я испытала к ней чувство неприязни. Мне было неприятно, что она ставит себя выше меня только лишь потому, что ей посчастливилось выйти замуж за своего Эрвина и получить этот дом в наследство.

— Скучаю, — сказала я твердым голосом и вдруг почувствовала, что готова заплакать. И волна какого-то странного сожаления захлестнула меня: я вспомнила Нуртен, Нежмие.

— Разве можно скучать по курам? — искренне удивилась Соня.

— Послушай, мне необходимо позвонить…

— Куда?

И это мне тоже не понравилось. Конечно, я находилась на ее территории, была ее гостьей, тогда тем более: она должна была вести себя уважительно.

— Нуртен, своей знакомой, в Страхилицу. Я обещала, что позвоню ей и расскажу, как у меня дела.

— А что, ты обязана кому-то докладывать о том, где ты и что с тобой? — Соня посмотрела на меня с недоверием. — Или, может, ты решила вернуться? Ты тоже думаешь, что у меня не все в порядке с головой? Ты боишься оставаться в этом доме?

— Нет, я ничего не боюсь. Просто Нуртен ждет моего звонка. Она много сделала для меня, она беспокоится, понимаешь? Это — нормальные человеческие отношения.

— Хорошо, извини. Вот тебе мой телефон. Какой номер?

Я продиктовала на память. И, услышав в трубке «Efendim?», почувствовала, что на глаза мои навернулись слезы.

— Нуртен, это я, Наташа!

— Как ти? — тихо спросила она. — Ти в Германия?

— Да.

— Твои майка и баштата тука, в Страхилица.

— Что? Что вы сказали?!

Она повторила. Но я не могла в это поверить.

— Мои родители в Страхилице?! Но что они там делают?

— Смотрят твоих кокошек, майка твоя доит козу и плачет, много плачет. Она много обичат теб. (Она сильно любит тебя.)

— Вы не шутите, Нуртен? Как они меня нашли?

— Консульство в Варна помогли, сигурно. Не знам. Не знам, Наташа. Они чакат теб. (Они ждут тебя.)

— Пусть не ждут! Не хочу их видеть, Нуртен. Понимаете? Я же рассказывала вам.

— Не знам, Наташа, не знам. Где ти? Какой град?

— Мюнхен.

Зачем я это сказала? Хотя не помчатся же они искать меня в Мюнхене?! Сказала и сказала. Ладно!

— Все нормально, Нуртен?

— Нормально, Наташа, не волнувайся. Звони.

— Хорошо, я позвоню.

Я вернула телефон Соне, которая во время этого разговора не спускала с меня глаз.

— Представляешь, мои родители ищут меня. Сейчас они в Страхилице. Нуртен, моя соседка, говорит, что мама кормит моих кур и доит коз. И чего только не бывает на свете!

— Ну, все? Успокоилась? Поностальгировала?

Я спросила себя: что я делаю здесь, и ответа не нашла.

— Ладно, не обижайся, просто я не люблю эти сахарно-сиропные дела. Мамочка и папочка приехали в Болгарию, чтобы разыскать свою сбежавшую дочку! А где они раньше-то были, когда могли удержать тебя? Зачем было тебя упрекать, напоминать о деньгах, которые они потеряли из-за тебя? Ты же не виновата! На твоем месте могла бы оказаться любая другая русская девчонка. Они должны были понимать, что ты пережила сильнейший стресс и нуждаешься в их заботе и любви.

— Не сыпь мне соль на раны. — Я посмотрела на нее, и мне показалось, что она все поняла.

— Хорошо. Давай позавтракаем и поедем в городе.

Когда Соня выводила новенький «Рено» из гаража, расположенного внизу левого крыла дома, появилась Роза. Она перебросилась парой слов с Соней, после чего вошла в дом. Садясь в машину, я задала себе вопрос: правильно ли я поступила, не отказавшись от предложенной мне экскурсии по дворцу? Ведь я отлично знала, что Сонина голова занята совершенно другим, что она ждет от меня конкретной помощи. Но, с другой стороны, что я могла сделать для нее? Может, поговорить с ней начистоту, сказать, что я не помню ее, у меня никогда не было подруги по имени Соня, та, кого она ждет, — совершенно другой человек? Ведь могла случиться такая ситуация, что Соня попросту не знала в лицо родителей своей настоящей Наташи Вьюгиной и явилась по моему московскому адресу по ошибке? Спросила обо мне — о Наташе, а моих родителей хлебом не корми — дай поговорить о пропавшей дочери.

И как тогда будут развиваться дальнейшие события? Как поведет себя Соня? Извинится, что побеспокоила меня, или наоборот, станет возмущаться той ситуацией, в которую я загнала нас обеих?

Пусть эта экскурсия состоится. Я какое-то время побуду рядом с Соней, может, пойму, что она за человек и как надо себя с ней вести.

В машине она долгое время молчала, хмуря лоб. Вероятно, что-то обдумывала. А потом, словно очнувшись, начала рассказывать: