Тринадцатая гостья

— Вообще-то я плохой экскурсовод, но кое-что знаю об этом замке, точнее, дворце. Это очень красивый дворец, с чудесным садом с каскадами, с потрясающими павильонами, среди которых имеется известный замок Амалиенбург. Шедевр южнонемецкого рококо, Нимфенбург был летней резиденцией баварских королей, строили его в течение двух веков. Один из курфюрстов, Фердинанд-Мария, был женат на итальянской принцессе Аделаиде, и так случилось, что их первым ребенком была девочка. Конечно, они ждали мальчика. В королевских семьях это — очень важный вопрос. Так вот, они так долго ждали наследника, что, когда все-таки он появился на свет, папаша чуть с ума не сошел от радости. Понятное дело, он забросал жену подарками, среди которых был огромный участок земли, где Аделаида, собрав своих любимых итальянских архитекторов, начала строительство этого комплекса. Работы велись постоянно и очень долго, строилось все больше и больше павильонов, зданий, разбивались парки и сады. И все это, как я уже говорила, растянулось на двести лет. Аделаида умерла, строительство продолжалось ее сыном, а потом и внуком. Протяженность фасада составила почти семьсот метров! Я бы не отказалась жить в таком дворце, а ты?

Я вспомнила свой крохотный низкий домик, крытый красной черепицей, Тайсона, и сердце мое сжалось.

Глава 15 Село Страхилица (Болгария), октябрь 2008 г

Дождь поливал всю ночь с такой силой, что, казалось, маленький дом не выдержит и растворится в воде, как таблетка аспирина.

Сначала Лена попыталась уснуть. Она лежала то на спине, устремив взгляд в балки низкого выбеленного потолка, то на боку, разглядывая окно, вспыхивающее электрическими фиолетовыми и белыми вспышками молний, или крепкий темный затылок мужа. Костя спал, он — мужчина, и у него все по-другому, вот и это вынужденное проживание в Страхилице он воспринял совершенно иначе, чем Лена. Вместо того, чтобы паниковать вместе с ней и рыдать о дочери, он принялся ремонтировать курятник, поправил крышу дома, забор, вычистил и привел в порядок подвал, по-хозяйски рассудив, что здесь можно держать не две, а гораздо больше коз. «Знаешь, это очень экономичные животные, за ними мало приходится убирать, да и в стаде они с утра до вечера. А молоко козье здесь дорогое, я интересовался».

— Костя, ты что, собираешься здесь жить?!

— А почему бы и нет? Жить, Лена, можно везде. И я горд за свою дочь, что она не превратилась ни в наркоманку, ни в пьяницу, не пошла по рукам (а здесь это легко сделать, тем более, страна-то курортная, у моря полно отелей), а купила дом, обзавелась хозяйством. На это не каждая московская девчонка способна.

Не выдержав, она растолкала мужа:

— Костя, проснись, прошу тебя, поговорить надо.

— Да я и не сплю, — услышала она неожиданно. — Такая гроза. Того и гляди, дом рухнет.

Он повернулся к ней лицом, притянул жену к себе, обнял ее.

— Я хотела тебе сказать, — зашептала она, словно боясь разбудить кого-то невидимого. — Хотела сказать, что мы с тобой Наташу совсем не знали. Родили ее, воспитывали, жили с ней под одной крышей, а что мы о ней знаем?

— Ну, например, я знаю, что она была непокорным ребенком, своенравным. Потом она была трудным подростком, очень одиноким. Еще, она не уверена в себе, считает, что она дурнушка, хотя на самом деле она просто красавица! Еще никак не может определиться в жизни, не знает, чего она хочет. Ведь этот мотоцикл, который мы ей купили, не связал ее с компанией местных байкеров, нет! Она совсем другая. И мотоцикл ей всегда был нужен просто как средство перемещения в пространстве, для ощущения свободы. Я думаю, она никогда не была свободна внутренне и пыталась компенсировать это свободой внешней. Да только куда денешься от себя самой? Никакой мотоцикл, никакая скорость тут не спасут.

— Но почему же она выросла не такой, как все?! Почему ей никогда не хотелось замуж? Детей?

— Я думаю, эти мысли возникли бы у нее, если бы она полюбила кого-нибудь. Но разве мы могли предположить, что это чувство ее посетит настолько несвоевременно? Я хочу сказать, что она влюбится в какого-то цыгана, по переписке. Да уж лучше бы влюбилась в мужчину постарше себя, пусть даже он жил бы в Африке! А так… Тони! Что мы знаем об том Тони?

— Она любила Тони. И, судя по тому, что здесь она прожила долгое время одна, Тони либо нет в живых, либо они расстались. И то, и другое — вполне реально, поскольку семейка у этого Тони была еще та.

— Вот я и спрашиваю: ну почему нашу девочку угораздило влюбиться в цыгана?