Тринадцатая карта

— Вы протерли сумочку, а затем вымыли стеклянную кружку, из которой пили, чтобы уничтожить улики. Но никто не настолько крут. Руки у вас дрожали. Кружку вы уронили. Она вдребезги разбилась в раковине. Убирая осколки, вы порезались. Схватили полотенце, обмотали им руку и выбежали с пистолетом на улицу, протерев все тем же полотенцем дверную ручку.

На миг воцарилась тишина.

— А вот то, о чем вы не знаете. Протирая ручку, вы размазали по ней немного собственной крови. Так что у нас есть пригодный для сравнения образец. Ордер на получение образца вашей ДНК нам выдадут запросто. Нет ничего проще. И они совпадут.

На сей раз молчание длилось дольше.

— Теперь, как я уже сказал, нам и вправду ничего от вас не нужно, — продолжал Бернард. — Осталось только получить этот ордер. Но, должен признать, мне все равно любопытно. Как Жаклин узнала, кто отец ребенка?

Подбородок Вэлери слегка подрагивал, глаза были влажными. Тем не менее она продолжала смотреть за окно, игнорируя детективов.

Бернард пожал плечами.

— Было бы лучше, если б сейчас вы проявили готовность к сотрудничеству — я мог бы замолвить за вас словечко перед прокурором… Хотя вообще-то мне уже все равно. Ладно, Ханна, давай-ка…

— Я позволила ей потрогать мой живот, — чуть слышно прошептала Вэл. — Чтобы она сказала, мальчик это или девочка. Она всегда определяла правильно. Всегда.

Бернард откинулся назад, глядя на нее.

— И у нее вдруг стало по-настоящему растерянное выражение лица. Она сказала, что точно не знает. Как будто… не была уверена, мальчик это или девочка. Это было очень странно. Она всегда могла это сказать. И тогда я поняла. Она почувствовала это. Что отец — это ее зять. Она поняла это. Она могла сказать про это Софии, и все пошло бы прахом. Мой жених бросил бы меня.

— Я думал, вы не верите в такие вещи, — мягко заметил Бернард.

Вэл посмотрела на него и пожала плечами.

— Все немного верят, — сказала она. — Люди кривят душой, когда так говорят.

* * *

Бернард даже сам не знал, почему вдруг оказался возле дома Жаклин Мьюн. Он ездил на Эпплтон-роуд расследовать очередное ограбление. Поездка оказалась тупиковой, как он и предполагал. Никто, как всегда, ничего не видел и не слышал. А потом, вместо того чтобы вернуться к своей машине, пошел по улице к дому Жаклин и посмотрел на него, чувствуя, как им овладевает меланхолия. Покачал головой и совсем собрался уже вернуться к машине, когда его внимание привлек громкий собачий лай. Он поднял взгляд. Лай доносился из открытого окна второго этажа соседнего дома. Пес, который некогда приставал к ноге Бернарда, стоял в окне, виляя хвостом и похотливо облизываясь. Бернард фыркнул и направился было своей дорогой, когда пудель начал взбираться на подоконник.

— Оскар! — услышал Бернард испуганный крик его хозяйки. Оскар к тому моменту уже стоял, опираясь тремя лапами о подоконник, и следил за Бернардом голодным взглядом.

— Оскар, не надо, — мирно произнес Бернард. — Даже не думай об этом. Ни одна нога в мире не стоит того, чтобы за нее умереть. Нет, нет, стой!

Пудель прыгнул.

Бернард никогда еще не видел летающих собак, но Оскар был очень близок к тому, когда взмыл в воздух. На секунду показалось, что он так и будет парить в небе. Но потом гравитация наконец поняла намерения пса-извращенца и потянула его к земле. Он камнем повалился вниз, и Бернард прыгнул вперед, ухитрившись поймать его в самый последний момент. Выражение собачьих глаз было ни с чем не спутать — благодарность, смешанная с бессмысленным возбуждением. Скривившись от отвращения, Бернард быстро опустил Оскара на землю, и пудель прыгнул, вцепился в ногу Бернарда и принялся с наслаждением наяривать ее, вывалив язык.

— Оскар! — закричала его хозяйка, выбегая из дома. — Опять вы! — буквально выплюнула она, увидев Бернарда.

Дверь дома Жаклин Мьюн открылась. В дверном проеме стояла София, выглядывая на улицу — посмотреть, из-за чего такой переполох. Заметив Бернарда и пуделя, прилепившегося к его ноге, она скрестила руки на груди.

— Не могли бы вы убрать свою собаку, мэм? — вежливо попросил Бернард.

Женщина сорвала пуделя с его ноги, бросив на него испепеляющий взгляд. Похоже, она была уверена, что Бернард твердо вознамерился соблазнить ее собаку. Затем, сердито пыхтя, развернулась и вошла в дом.

— А вы и вправду умеете ладить с людьми, — холодно заметила София.

— Это особый дар, — отозвался Бернард, отряхивая штаны от собачьей шерсти. — Как у вас дела, миссис Томпсон?

— Теперь уже Мьюн, — поправила она.

— О… — сказал он. — Сожалею.

— В самом деле?

— Угу.

София, казалось, обдумывала эти слова.

— А что вы вообще тут делаете, детектив?

— Ну, хотите верьте, хотите нет, но я просто проходил мимо.

— Коп в этом районе? Просто не могу в такое поверить.

— Вы теперь здесь живете? — спросил Бернард.

— Только до тех пор, пока мне не удастся продать этот дом. Я просто ненавижу это место. Слишком много плохих воспоминаний — некоторые из них до сих пор свежи.

— Это да, — кивнул Бернард.

— Вы слышали про досудебную сделку Вэлери с признанием вины?