Тринадцатая реальность (СИ)

— Мы с вами сидим целый час, но так ни до чего и не договорились, — сказал Гибер. — Есть хоть у кого‑нибудь дельные предложения?

— У меня есть одно, — сказал Фрейсине. — Оно жизненное, но никому из вас не понравится. Нужно собраться главам союза и России на конференцию и решить все самые важные вопросы. Обо всех материальных претензиях к русским придется забыть. Если дать гарантии безопасности, они уберут свою отраву.

— Надеюсь, что это будет не единственное предложение, — вздохнул Гибер, — потому что я с ним к президенту не пойду.

Во дворце нам выделили только четыре комнаты, но каждая была в два раза больше трехкомнатной квартиры из прошлой жизни. Это было немного непривычно. Хорошо, когда у вас большая гостиная, но когда в спальне можно играть в баскетбол…

— Вам хорошо, а я в ней одна, — жаловалась нам Ольга. — В первые два дня долго не могла заснуть. Единственная польза, что вам есть где бегать с вашей борьбой. Смотрите, если узнают, засмеют. Статс–дама вся потная в штанах гоняет по спальне мужа–камергера!

— Меньше будут приставать, — сказала ей Вера.

— Это кто же к тебе приставал? — спросил я. — И почему я об этом узнаю только сейчас?

— А если бы сказала раньше? — спросила жена. — Неужели избил бы цесаревича?

— А ему мало фрейлин? — спросил я. — Как он к тебе приставал, надеюсь, не грязно?

— Зря ты о нем так говоришь, — ответила она. — Вот что ревность делает с самыми лучшими мужчинами. Он, если хочешь знать, с фрейлинами не флиртует, а за мной просто ухаживал, правда, очень настойчиво. Мне это не понравилось, и я ему так и сказала. Сама, мол, знаю, что умница и красавица, а для комплиментов у меня есть муж. Правда, он их редко делает…

— Так и сказала? — не поверила Ольга. — Врешь, наверное.

— Мы сегодня будем заниматься или болтать? — спросил я Веру.

— На этом закончим, — ответила она. — Я уже не буду драться лучше, чем сейчас, поэтому время занятий можно сократить, а то действительно обрасту мышцами. Пойду мыться.

Она вышла и сразу же вернулась вместе с императором. Владимир Андреевич посмотрел на меня с веселым удивлением и спросил, чем это мы занимаемся.

— Шел мимо, и возник один вопрос, — объяснил он причину своего появления. — Спрашиваю у вашей матушки, где мой советник, а тут появляется это видение в крестьянской одежде. Мы, говорит, учимся драться. Странное занятие для статс–дамы, причем такой милой, вот меня и взяло любопытство, как у вас поднимается рука ее бить?

— Вообще‑то, больше бью я, — сказала жена.

— Тогда беру назад свои слова насчет милой, — засмеялся он. — Показывайте, князь, или мне вас попросить еще раз?

Наверное, Веру вдохновило присутствие августейшего зрителя, потому что на этот раз она превзошла саму себя, и мне пришлось плохо, причем в самом прямом смысле этого слова. А вам было бы хорошо от удара пяткой в живот? Да, в борьбе жена обошла меня во всем, кроме силы.

— Тебе очень больно? — забыв об императоре, причитала она над моим телом.

Я свернулся калачиком и пережидал боль. Пресс я накачал хорошо, но и удар был изо всей дури. Я Веру так и тренировал, чтобы не намечала удары, а лупила. Раньше мне было нетрудно защититься, а свои удары я хорошо контролировал, но сейчас я не успел с защитой, а контролю силы я жену не учил. Бросить, что ли, к черту эти занятия?

— Уже все, — сказал я ей и встал, стараясь дышать поглубже.

— Извините, ваше величество, — смущенно сказала жена.

— А передо мной для чего извиняться‑то? — удивился он. — Извиняйтесь перед мужем. Если бы меня жена так била, да еще каждый день, ей богу, развелся бы!

Говорил он серьезно, а глаза смеялись.

— Выйдите, — попросил я девушек, и они, получив подтверждающий кивок Владимира Андреевича, выскочили за дверь.

— В правительстве нет единства по вопросу, когда заниматься национализацией, — сказал он, садясь в кресло. — Я тоже в затруднении. Есть разные предложения, поэтому хотелось бы выслушать ваше мнение.

— Немедленно, — ответил я. — Их ведь предупредили о наших условиях?

— Предупредили и уже давно, но только французов, — сказал император. — С английским послом я встречался дважды, но он эти вопросы не поднимал, хотя наверняка уже все знал.

— Тем более, — сказал я. — Сейчас начнется драка, и всем на какое‑то время будет не до нас. Но делать все нужно быстро, и сразу менять управляющих, особенно если они иностранцы. Уже прошло достаточно времени, и у них могут быть инструкции на такой случай. А если их нет, нетрудно прислать. Вряд ли будут портить оборудование, но могут уничтожить документацию, а это тоже неприятно. Хотя не так уж трудно повредить станки. Мало ли у нас таких типов, которые за рубль разобьют что угодно? У них наших предприятий процентов сорок, и если будут действовать решительно и нагло, могут причинить огромный ущерб. Хорошо, что до конца надеялись на благополучный исход, к тому же слишком много хозяев. Правительство французов или англичан даже при желании не выстроит всех, но все же не стоит давать им время.