Тринадцатая реальность (СИ)

— Князь, я вас прошу ненадолго подойти, — сказал Владимир Андреевич. — Помните, я вам говорил о сыновьях? Жену с собой брать не нужно.

— Меня вызывает император, — сказал я всем. — Это ненадолго.

— Подожди, — остановила меня мама. — Жена бегает по подружкам, так хоть я тебя расчешу.

Дав ей возможность расчесать мою шевелюру, я поспешил к покоям императора. Я не любил свой камергерский мундир, а Владимир Андреевич сам редко надевал мундир и от других это требовал только в торжественных случаях, поэтому сейчас на мне был костюм–тройка с галстуком. Я не любил бабочек, которые здесь носило большинство.

В гостиной, куда меня проводил слуга, я увидел императора и его сыновей. Андрей был старше Олега на три года, но я не заметил их разницы в возрасте. Оба, как и их отец, были в гражданском. Как выяснилось позже, Андрей любил военную форму и часто ее надевал, а сейчас был в костюме из‑за отца. Оба были среднего роста, широкоплечие, с симпатичными лицами и густыми, зачесанными назад волосами. У Андрея были небольшие усы, а Олег ничего не носил под носом. Видимо, это было связано с его возрастом, потому что мужчины без усов здесь были редкостью. Я вошел, представился по всей форме и замер.

— Бросьте, князь, — сказал император. — Вы сегодня пришли ко мне, поэтому извольте себя вести как обычно. Если моим сыновьям будет претить такое обращение, они вам потом об этом скажут.

— Лучше пусть скажут сразу, как мне к ним обращаться, — ответил я.

— Я не знаю, по какой причине вас в таком юном возрасте сделали камергером, — сказал мне цесаревич, — да еще наградили орденом. Наверное, это сделали не из‑за ваших песен или книжки, но пока не узнаю причин, обращайтесь ко мне как положено — ваше императорское высочество. Я тоже либерал, но для фамильярных отношений должны быть основания, которых я пока не вижу.

— Это ведь вы с женой пели песни? — спросил Олег. — Книгу «Преодоление» тоже вы написали? Тогда в подобной обстановке можете называть меня по имени. С женой познакомите?

— Почту за честь, — ответил я ему, — хотя вам нетрудно познакомиться самому. Ваш брат это сделал в день приезда.

— Я не знал, что она замужем, — пожал плечами Андрей. — Приехал и увидел среди фрейлин незнакомую мне очаровательную особу. Кольцо на пальце заметил уже после того, как она меня отшила. Хотя, к вашему сведению, князь, я себе ничего лишнего не позволил.

— С ней позволять себе лишнее опасно, — хохотнул Владимир Андреевич. — Князь ее на свою голову приохотил к какой‑то азиатской борьбе. Захожу к ним по делу, а она выбегает вся в мыле и в мужицких штанах. Что это, спрашиваю, за явление природы? А она потупилась и отвечает, что тренируется с мужем бою без оружия. Я над ней немного пошутил, так знаете, как она вскинулась? Глазищами так и засверкала! Правда, тут же опомнилась. Повел я ее к князю и попросил показать, что это за бой.

— Показали? — с интересом спросил Андрей.

— Чтобы мне да отказали, — засмеялся Владимир Андреевич. — Надо сказать, что я от них ушел под впечатлением. Князю, правда, не повезло. Он сильнее жены, но не смог за ней угнаться. Она так быстро двигалась, что было трудно уследить глазами, вот князь и не уследил. Она ему так заехала ногой в живот, что я уже думал, что нужно будет искать другого камергера. Вы это на всякий случай учтите, а то у меня других сыновей нет и больше уже не будет.

— И для чего это? — спросил меня Олег.

— Нам после выпуска одной моей статьи пришлось надолго уехать в одно глухое место, — ответил я. — Жилось там неплохо, но очень скучно, особенно тем, у кого не было занятий. Вот на жену и навалилась хандра. Я этой борьбой занимался давно и решил ее хоть чем‑то занять, чтобы весь день не валялась в постели. Не люблю толстых женщин, а при такой жизни не растолстеть… Были еще наши песни, но они не заменят спорта. Сначала занималась из‑под палки, а потом приохотилась.

— Вы ее принуждали? — удивился Андрей. — У нее довольно сильный характер.

— Борьба сделала его еще сильнее, — ответил я. — И она сделала очень сильным ее тело, а это придает уверенности и помогает здоровью. Да и в жизни может пригодиться. От навязчивых ухажеров она сможет отделаться без того, чтобы звать меня. Это не о вас, ваше императорское высочество, а вообще…

— Может, ты нам все же скажешь, для чего тебе нужен этот юноша? — спросил Андрей, повернувшись к отцу. — Я не обращаю внимания на слухи и сплетни, поэтому думаю, что дело все‑таки не в его жене и не в их песнях.

— Мне нужны его советы, — ответил Владимир Андреевич, вызвав удивленные взгляды сыновей. — У этого юноши большие заслуги перед империей, а наградить его соразмерно им не позволяет его возраст. Все остальное узнаете сами, если он захочет вам сказать. Только хочу предупредить, что все, что касается его самого и его работы, является государственным секретом. Понятно, что я говорю не о песнях и книгах.

— Это немного меняет дело, — сказал мне Андрей. — Пожалуй, я тоже разрешу вам, князь, называть меня по имени в приватной обстановке. Вашей жены это тоже касается.