Тринадцатая реальность (СИ)

— Быстрее бы вылечиться! — сердито сказал он, увидев меня. — Так надоела эта беспомощность! Хотя не представляю, чем здесь буду заниматься, разве что по вечерам играть в карты с такими же бездельниками.

— Тебе же предложили работу? — удивился я. — Чем она тебя не устраивает? Вроде по твоей должности.

— Я вел надзорную работу, — сказал он, — и законы знаю достаточно для ее выполнения, но такие, как я, не занимаются законотворчеством. Мнение я выскажу, толку‑то! Наверное, мне подсунули эту работу, чтобы не рехнулся от безделья. Это у тебя будет настоящее дело. Чем думаешь сегодня заняться?

— Готовкой, — ответил я. — Полный дом женщин, и ни одна не умеет готовить! Ольга сразу отказалась, мама еще не знает, а Вера согласилась этим заняться, но под моим руководством. Чувствую, что все придется делать самому.

— Мать не трогай, — предупредил он. — Она в своей жизни, наверное, даже ни разу не резала хлеб. Порежет себе пальцы, а у нас даже нет йода и бинтов. Сделайте с Верой хоть что‑нибудь, а завтра надо все‑таки постараться найти кухарку.

Как я и думал, готовить пришлось самому. Вера начала чистить к супу картошку и сразу же порезала палец. Я неудачно пошутил по этому поводу, вызвав слезы. Палец забинтовали полоской какой‑то чистой ткани, а я доварил суп и вышел во двор. В десяти шагах от меня за низким забором возился с цветами наш второй сосед, которого я до этого еще не видел. Это был массивный мужчина лет семидесяти с огромными залысинами, седыми и слегка вьющимися волосами и лицом киноактера Гафта. Не полная копия, но очень похож.

— Здравствуйте! — поздоровался я, подходя ближе. — Может, познакомимся?

— Здравствуйте, — отозвался он, тоже подходя к забору. — Вы, видимо, младший князь Алексей Мещерский? О вашем приезде уже всем известно. Сбежали после статьи?

— Пришлось, — ответил я.

— Вы, князь, сделали большое дело, но сделали его глупо, что неудивительно, если учесть ваш возраст, — усмехнувшись, сказал он. — Непонятно только, о чем думал ваш отец. Если уж решились на такое, то убегать нужно было до выхода статьи, а не после. Тогда и он был бы здоровым. Да, я Дан Евгеньевич Суханов. Когда‑то был профессором химии.

— Почему когда‑то? — не понял я.

— Потому что меня вместе с женой тридцать лет назад похоронили на Новодевичьем кладбище. Здесь и кроме нас есть живые покойники, только мы одни из самых первых. Не хотите зайти и поболтать со стариком? У меня есть неплохой набор вин на любой вкус. Сам я их уже не употребляю, держу для более молодых друзей. Продлим, так сказать, знакомство. Здесь теперь редко можно увидеть нового человека, а друзья малость надоели. Что за интерес вести беседу, если заранее знаешь все, что тебе могут сказать? Идите в калитку, там открыто.

Я воспользовался приглашением и через несколько минут сидел в гостиной соседа. Его дом по планировке и отделке немного отличался от нашего и почему‑то производил впечатление нежилого.

— Неуютно? — понял он мое состояние. — С тех пор как два года назад умерла жена, я на все махнул рукой. Еще кое‑что делаю по работе, но больше по инерции, а здесь не живу, а доживаю. Если дотяну, через три года исполнится восемьдесят. Удивились, что так молодо выгляжу? Это у нас семейное.

— А чем вы занимаетесь? — спросил я. — Или это секрет?

— Конечно, секрет, — хмыкнул он. — Только об этом секрете все знают. Я сейчас самый крупный в империи специалист по ядам. Вы очень быстро узнаете, что их изготавливают в промышленной зоне, так что я вам не открыл никаких секретов. Состав — это секрет, куда эта отрава уйдет — тоже секрет, хотя многие уже догадались.

— Вы делаете химическое оружие? — дошло до меня.

— Не совсем оружие, но можно назвать и так, — подтвердил он. — Не нравится?

— А кому такое понравится? — сказал я. — У газов небольшая эффективность, а восстановим против себя весь свет!