Тринадцатая (СИ)

— Я ехал в Посольство Корина на маскарад, повернул со своей улицы, миновал Цветочную площадь. По пути ничего необычного не заметил. Зато, когда мой экипаж выехал на дорогу, что ведёт к Посольскому дворцу, я обнаружил повреждённый королевский экипаж, валяющихся на снегу бессознательных магов, барахтающихся в мелких схватках Ваших сопровождающих. С некотороми я немного знаком, но помогать им не стал, так как увидел Вас, практически истерзанную толпой магов, которые дрались между собой за поцелуй с Принцессой. Я немедленно вызвал наше родовое заклинание невидимости и призвал огонь, чтобы успешнее бороться с толпой за такой ценный трофей, как Ваше Высочество.

— Какой ужас!

— Да, я тоже заметил, что Вам явно не по нраву эти странные ухаживания, поэтому решительно унёс Вас в свой экипаж и привёз к себе домой. И вот Вы здесь, со мной, Лилия. Теперь прошу, Ваша очередь рассказывать, что случилось.

Карош в разговоре, между делом, сначала накрыл ладонь девушки, лежащую сбоку поверх одеяла своей, а чуть позже уже держал руку Принцессы в своих ладонях, мягко поглаживая.

— Я тоже выехала на маскарад в Посольский дворец. Против обыкновения, сегодня по пути следования моего экипажа стеной стояли жители столицы и сильно размахивали руками, приветствуя, когда я проезжала мимо. Это было очень непривычно, но приятно. Странно, да?

— Так, дальше? — тыльная сторона ладони Лилии уже была у губ Кароша, и он потихоньку касался губами прохладной кожи.

— Неожиданно экипаж резко остановился. Я услышала громкие крики, сердитую ругань моего сопровождения, потом, звуки борьбы. Карета хоть и стояла на месте, но её качало и дёргало. Внезапно, распахнулись дверцы с обеих сторон. Оглушающе завизжали мои фрейлины, которых какие-то мужчины силой выволокли наружу. Они упирались, хватались за что могли, даже дверцы оказались оторванными, наверное, ими. Я, сжавшись в комок, осталась сидеть в экипаже, и от страха глаза закрыла.

Лилия, волнуясь, заново переживая свои приключения, порывисто села на кровати, и Карош, в тот же миг, переместился с кресла, устраиваясь рядом, чуть за её спиной, обнимая и нежно успокаивая поглаживанием по плечам.

— А дальше? — тихо спросил.

— Потом, вдруг — тишина. Я глаза открыла, чтобы посмотреть, что происходит, а они… с двух сторон экипажа… на меня смотрят. А потом, как кинулись! И давай тянуть, хватаясь за что придётся, в разные стороны. Я сначала почему-то за свой лебединый костюм испугалась. Подумала, что сейчас перья выдернут, а потом поняла, что мне сейчас не перья — руки оторвут. От ужаса собрала весь свой воздушный резерв и выплеснула — ударила от себя во все стороны. Маги, которые ко мне поближе были, разлетелись на приличное расстояние.

— Умница, — Карош осторожно поцеловал за ушком.

Лилия, возбуждённая рассказом, даже не замечала, ни довольно компрометирующей позы, ни вольностей Принца.

— Только я весь свой резерв из-за паники так бестолково выплеснула, что больше нечем было защищаться. Те, кого я отбросила, остались лежать оглушённые, но другие, прямо через них, снова двинулись в мою сторону. Я из кареты выскочила, думала сбежать, а они — окружили. Предположила, что начался переворот в Королевстве и меня сейчас убьют! А они… они…

Карош нежным поцелуем чуть коснулся припухших губ девушки.

— Стали целовать, да? Так? — и снова едва-едва мазнул своими губами по нижней дрожащей губке.

— Нет. Они… больно… противно… мерзко… будто грызли… без зубов только. Я думала, что никогда в жизни больше не буду ни с кем целоваться… — жалобно шептала девушка, тая в горячих, сильных, надёжных руках, которые спасли, защитили.

Карош уже вовсю ласково целовал растерянное личико, розовые ушки и нежную беззащитную шейку девушки.

— Тебе неприятно? — тихо спросил он.

— Нет. То есть, да. То есть, мне не не… В общем, ох… — неразборчиво бормотала Лилия, обнимая Кароша за шею и зарываясь пальчиками в его волосы. С ним было совсем не страшно.

— Я послал своих магов, разобраться в том, что произошло. Завтра утром доложат, — пробормотал Принц, укладывая Лилию под собой поудобнее.

— Благодарю…

— Полагаю, прелюдии тебе на сегодня было достаточно, — пробормотал Карош, задирая тонкую ночную сорочку девушки.

Глава 49

На рассвете, после маскарада Тираш сопроводил Розалию домой, вернулся к себе и теперь лежал, не в состоянии уснуть, от переполнявших его впечатлений.

Какая же его цапелька стала красивая! Он не мог не думать о ней. Вспоминал её на тренировке: гибкую, ловкую, сосредоточенную, румяную от мороза. Так хотелось, едва касаясь, провести губами по этим бархатным розовым щёчкам! Ему виделся её образ в гостиной, за завтраком: личико то весёлое и оживлённое разговорами, которые они вели, то серьёзное, в зависимости от темы. Потом он думал о том, какой желанной была она этой ночью, с этими забавными ушками и сверкающими восторгом глазками, из-под маски.