Тринадцатая стихия (СИ)

– Легенды часто врут. Не врут, но сильно преувеличивают. Сила есть, но вовсе не такая, как в легендах, и уж точно ее не сможет заполучить каждый, – усмехнувшись, ответил Аш. Эльфийка за прошедшие месяцы успела примириться с тем, что больше никогда не вернется в родные края. Если и не смирилась, то, во всяком случае, не истерила больше.

– Откуда ты об этом знаешь? – в голосе прорезалось любопытство.

– Это же просто, девочка. Чтобы удерживать такую мощь, необходимо самому обладать недюжинной силой. Иначе она тебя поглотит. А если поглотит, то разве можно считать, что ты ее заполучил? Нет, скорей, она тебя.

– А ты бы смог?

– А я разве сильный? – Аш усмехнулся так, что у Тари побежали мурашки по спине. У него вообще были жуткие улыбки… клыкастые.

– Скорее страшный, – девушка перестала смотреть на эльфа и переключилась на поедание очередной дольки яблока.

– И на том спасибо, – рассмеялся друид.

Иногда Аш уходил в город, который лежал далеко за границами леса. Уходил дня на три-четыре, и Тари оставалась одна, маялась от скуки и… ждала возвращения своего пленителя. Нет, пару раз, конечно, попыталась найти путь к побегу, но лишь в очередной раз подтвердила догадку, что зачарованный лес ее не выпустит. Поэтому покорно ждала в одиночестве, каждый раз глядя вслед уходящему друиду, прокладывающему путь не по земле, а по деревьям, прыгая с ветки на ветку так быстро, что создавалось впечатление, что он летит между стволов. Так бегали стрелки в ее лесу, молниеносно и бесшумно. Не оставляя на земле следов.

– Почему ты никогда не берешь меня с собой?

– Потому что там опасно. Да и сам я быстрее управляюсь, ты только задержишь в пути.

– И что же там такого опасного?

– Да много всякого. Дроу, которые снесут тебя на жертвенник своей богине. Люди, так любящие промышлять работорговлей. Оборотни, которые с аппетитом поужинают твоим нежным телом. Вампиры. И много всяких других, интерес которых к твоей персоне тебе уж точно не понравится.

– Брр, страсти-то какие. Неужто в вашем мире так страшно жить?

– А в твоем было не так страшно?

– Не так. С людьми мы жили в мире, а остальные, кого ты назвал, они остались только лишь в легендах. И сумеречники тоже.

– Так я для тебя чудище из сказок? – рассмеялся Аш.

– Типа того, – пожала в ответ плечами Тари.

– И кто страшнее, я или вампиры?

– Для меня – ты. И кстати, за что ты так не любишь кровососов?

– А за что их любить? Упырь безмозглый и то понятнее – он под заклятием, не ведает, что творит. А эти-то в здравом уме. Несколько сотен лет назад мне довелось участвовать в войне с вампирами. Это было страшно – то, что они творили. Уничтожали целые деревни, города, в ненасытной жажде убивая даже детей. Они противоестественны природе, всё живое ненавидит их и бежит, едва завидев кровопийцу. Нежить, неживые. Не упокоенные.

– И судя потому, что война закончилась давно, а ты всё еще жив, – ты многих упокоил.

– Можно сказать и так, – загадочно улыбнулся эльф, но по его лицу читалось, как в открытой книге: многих – не то слово. Бесчисленное множество вампиров уничтожил Аш за свою совсем не короткую жизнь.

– Знаешь, ты не только сильнее их, ты страшнее.

– Всё может быть, всё может быть, – отстраненно произнес друид, давая понять, что разговор закончен.

На смену одиноким дням ожидания пришли заснеженные развеселые вылазки на болото за клюквой. Аш не запасал эту ягоду, а предпочитал вот так, из-под снега, с промерзших кочек, собирать мониста заледенелых красных капель. Казалось, ему это доставляет особое удовольствие. Тари же развлекалась тем, что безнаказанно пихала друида во все сугробы, попадавшиеся на пути, и победно смеялась. Но иногда затихала, рассматривая заснеженного эльфа, с холодным серебром снежинок в черных волосах и на ресницах. Он выглядел не так пугающе, как обычно, но более загадочно. И отводила взгляд в сторону, столкнувшись с теплым янтарем. В такие моменты сумеречник улыбался почти без грусти.

И так же весело и уютно было потом отогреваться у камина, забравшись на удобные колени Аша и есть клюкву с медом. Тари вообще любила сладости, но этот дикий, с легкой кислинкой мед – в особенности. А еще больше – с яблоками и клюквой. И давно привыкла к тому, что эльф кормит ее с рук, с каким-то особым удовольствием облизывала его пальцы, украдкой подсматривая, как он жмурится и почти постанывает. А потом не выдерживает и относит ее в постель. И плавиться под его жаркими ладонями она тоже любила. Просто закрыть глаза, чтобы не видеть ненавистного клыкастого лица и погрузиться в пучину терпко-сладкого наслаждения. Он отдавал ей столько нежности и страсти, что Тари срывалась в крик со стонов, ошалело расцарапывала его плечи и просила, требовала:

– Еще!!!