Тринадцатое чувство

‒ Я не позволю полиции повесить преступление на невинного человека, ‒ участливо заглядывая в глаза блондинке, пообещал Северин Владленович. ‒ Можешь мне довериться.

Недалекая кокетка моментально сдала позиции и стала сговорчивой.

‒ Не успели мы заселиться в «Камелию», Шаумян переклинило, ‒ начала она историю, через слово хлюпая носом, но не роняя ни единой слезы. ‒ Говорила пугающие вещи, и в целом поступки совершала странные: что-то бубнила себе под нос, каждые полчаса перебирала вещи, а порой ни с того ни с сего забивалась в угол и таращиться оттуда, как сумасшедшая. У нее и до этого случались помутнения, но не такие очевидные.

‒ До этого? ‒ зацепилась Дубравина, спешно перебивая. Пейзаж за окном мигом растерял привлекательность. ‒ Что ты имеешь в виду?

Рузова надула пухлые губки, с опасением поглядывая на агента. Она переживала, что если ответит неправильно, та снова на нее набросится. Мирный вовремя развернул личико девушки обратно к себе и одобрительно улыбнулся.

‒ Иногда, в универе, Мадина вела себя «необычно», ‒ робко пояснила Анна, крепче хватаясь за его руку, как за спасительную соломинку. ‒ Она страдала частыми перепадами настроения. Могла веселиться и беззаботно болтать, а в следующую секунду впадала в апатию ‒ никто и ничто ее не интересовал. Но здесь все выглядело гораздо серьезнее. Под вечер Шаумян стали мерещатся посторонние звуки, преследовать тени. А проведя ночь в номере, она и вовсе запричитала о дурацких «огоньках». Вбила себе в голову, что все желают ей зла и тянут «на дно».

Лина нервно вздрогнула: звучало символично, если брать во внимание, как девушка погибла. Возможно бедолага чувствовала приближающуюся смерть.

‒ Мадина выглядела как человек с навязчивой идеей, ‒ Рузова так обрадовалась, что смогла подобрать подходящее сравнение, что заметно приободрилась. ‒ Мы приехали в Сочи ради проекта. Ее поведение могло пагубно сказаться на коллективной работе. Знаете, она, итак, нам не особо помогала. Шлялась дни напролет непонятно где. Пару раз девчонки застали, как она обнималась с каким-то чудиком в синем комбинезоне и бейсболке.

Напарники обменялись молчаливым диалогом. Оба догадались, что речь о Савине.

‒ Когда Шаумян в сотый раз заговорила о своих абсурдных видениях, я не выдержала и предложила ей обратиться к психиатру, ‒ чем дальше двигалось повествование, тем нервозней становился голос Анны. ‒ А эта сука взбесилась и накинула на меня. Я испугалась! Видели бы вы, сколько кровищи было. И, безусловно, разозлилась. Кто бы оставил обиду без внимания?

‒ Написала бы заявление в полицию, ‒ холодно посоветовала Дубравина, складывая руки на груди.

‒ И чтобы они сделали? Заставили извиниться? Выписали штраф за хулиганство? Назначили сто часов общественных работ? Ну уж нет. Я не могла подрывать авторитет в глазах друзей. Наносить ответный удар следовало незамедлительно. Поэтому я придумала маленькую вендетту, но не убивала ненормальную.

‒ Правильно, ты предпочла запугать и без того охваченного страхом человека.

Рузова поморщилась. Она мечтала запустить в длинные волосы агента свои острые коготки, но столько смелости не накопила за всю жизнь. Пришлось добиваться цели привычным методом.

‒ Я хотела, чтобы Шаумян пожалела о том, что натворила, ‒ выдавливая скупую слезу, захныкала девушка. ‒ В ночь, когда она пропала, мы устроили представление: скреблись в ее номер и зычным голосом представлялись призраками отеля, просили последовать за нами на крышу. Мы знали, что техэтаж заперт и не переживали, что может случиться что-то непредсказуемое. Дуреха к нам так и не вышла: плакала за дверью, проклинала и просила убраться в ад. Она и правда поверила, что мы духи.

‒ Только вот Мадина вышла из комнаты, ‒ напомнила Лина, заводясь с новой силой. Сама не замечая как, она шаг за шагом приближалась обратно к креслу студентки. ‒ Это подтверждает запись с видеокамеры. Не знаю, как вам, подонки, хватило мозгов отключить остальные, но про одну вы забыли. И на ней отчетливо зафиксировано, что Шаумян чертовски боится и пытается от кого-то сбежать. Не от вас ли? Как вы попали на крышу? Откуда узнали код доступа к двери? ‒ все сильнее давила агент, медленно доводя девчонку до судорожного припадка. Она уже стояла рядом с Анной, за малым не влепляя ей оплеуху.

‒ Какие камеры? О чем вы? ‒ и впрямь струсив, запищала Рузова и вжалась в кресло. ‒ Я думала только наказать, а не убивать!

Мирный крепко стиснул плечо напарницы и заставил посмотреть на себя. Он, итак, позволили ей нагнетать обстановку дольше, чем следовало. Дубравина совершенно не умела контролировать эмоции. Как только Ступов терпел ее три года, да еще и умудрился влюбиться. Сева одарил Лину «убийственным» взглядом и одними губами прошептал:

‒ Прекрати, ‒ затем легонько оттолкнул, чтоб не мешала, и опустился на колени перед Анной. ‒ Вы остались помогать родителям Мадины, потому что чувствовали вину? ‒ сменил Северин Владленович тему, осторожно поглаживая рыдающую девушку по спине.