Тринадцатое чувство

‒ Не смей! ‒ запротестовал Сева, нахмурив брови. Ему вспомнилась одна занимательная беседа с Шеврун. ‒ Я наслышан о последних разработках конторы. На особо дорогостоящих, секретных объектах сейчас устанавливают сплошные специальные ограждения без ворот. Так сбивают с толку и пресекают любые попытки проникнуть или заглянуть внутрь. Не приближайся и ни в коем случае не касайся стен. Они могут быть оборудованы дополнительной системой защиты.

‒ Ток?

‒ Что за примитив. Мы живем во времена инновационных технологий. Если кто-то прячет сверхважный проект, давно использует современные разработки, гораздо более опасные и изощренные пресловутой проволоки под напряжением. Попробуй настроить бинокль в шлеме и скажи, что еще помимо бетонного забора ты видишь? Датчики? Камеры? Электронный терминал?

‒ Наблюдения хоть отбавляй, ‒ подтвердила напарница, ‒ по всему периметру натыкано. Насчет датчиков не уверена. Каждые пару метров в стену встроены небольшие устройства, похожие на глаз: овальные коробочки, внутри которых активно двигаются шарики, похожие на зрачок – то сужаются, то расширяются, ‒ внимательно оглядываясь, доложила Дубравина. ‒ Выглядит жутковато, из разряда «большой брат следит за тобой».

‒ Черт, ‒ Мирный расстроенно почесал в затылке.

‒ Тебе описанное о чем-то говорит? Со мной поделиться не хочешь?

‒ Перед тобой одна из экспериментальных разработок моего бывшего отдела: С3Л ‒ сфокусированный лазерный луч-ловушка.

‒ Надо же, а говорят, в научно-технической службе оружием не занимаются.

‒ Это тебе не «Вертикаль». Мы сотрудничали со многими смежными организациями. Изначально лазерное излучение изучалось с иными целями. Но как только военные осознали весь его потенциал, отдел приступил к разработке С3Л ‒ коллаборации тепловизора, датчика движения и лазерного луча. Он настроен на физиологические параметры человека, чтобы не навредить животным. Учтены любые мелочи.

‒ То есть просто перемахнуть через забор не получится?

‒ Я бы не рисковал, ‒ предупредил Сева, параллельно связываясь с Шеврун по безопасному личному чату, чтобы разузнать подробности и тут же их озвучить. ‒ Когда луч захватывает цель, скрыться невозможно.

‒ Не то, чтобы мне страшно, ‒ усмехнувшись, заверил Лина, ‒ я, итак, скоро отправлюсь на тот свет, но ради интереса: что со мной будет, если я решусь нарушить границы объекта?

‒ С3Л активируются и проделают в тебе огромное количество маленьких сквозных дырок. Моментальная смерть.

‒ Что ж, на случай, если почувствую, что теряю разум, я знаю, как уйти красиво.

‒ Не говори глупостей, ‒ рассердился Мирный.

Сложно поверить в приближающуюся смерть знакомого человека: цепляешься за любую возможность предотвратить трагедию, не осознавая, что растущая внутри тебя пустота ‒ предвестник неотвратимой концовки. Дубравина понимала это как никто другой и даже немного прониклась к бывшему преподавателю, что так упорно отрицал очевидный факт.

‒ Дай мне тридцать минут, ‒ взмолился напарник, отлично зная на какие безрассудства способна коллега. ‒ Мы с Ией попытаемся выяснить, куда ты попала и как безопасно проникнуть внутрь.

‒ У меня нет и десяти! ‒ запротестовала Дубравина, поглядывая на браслет. ‒ В любой момент я могу остаться без органов чувств. Что еще опаснее ‒ какой-то из вулканов начнет выбрасывать пепел. Нельзя ждать. Переходим к плану «б».

‒ Какой еще план «б»? ‒ с опаской переспросил Северин, не припоминая договоренностей на непредвиденный случай.

‒ Запиши номер телефона. Этот человек поможет.

‒ Кто он?

‒ Подручный моего отца.

***

Подручный не удивился, что ему звонит посторонний человек, несет несусветную чушь и просит об одолжении. Он вообще не издал ни звука: внимательно выслушал и незамедлительно отключился. Мирный не сразу понял, что разговор окончен. Так и стоял несколько секунд в недоумении, гадая, помогут им или нет. А когда набрал номер незнакомца повторно, его оповестили, что такого абонента не существует.

Северин Владленович потерял всякую надежду и начал строить планы побега: ничего умнее в голову не приходило. Едва он подошел к двери туалета, откуда тайно совершал звонок, она отворилась, и на пороге возник раскрасневшийся Тарин. После разговора с подручным не прошло и пяти минут. Оперативность вояки, до сих пор корчившего из себя властелина мира, одновременно удивляла и настораживала.

Оказывается, Дубравина далеко не обычный оперативник. Сева никогда не слышал, чтобы она упоминала в разговоре кого-то из родственников. Собственно, до сегодняшнего дня он и не интересовался ее жизнью за пределами агентства. А видно стоило. Чем бы ни занимался отец Лины, влияние имел огромное. Но почему при таких возможностях, девушка работала в столь неоднозначной организации, как «Вертикаль»? Выходило ‒ Председатель неспроста поставил его в пару с ней. Так кто же он? Конкурент? Шантажист? Человек, ищущий выгоду? Нескончаемый поток вопросов лез в отяжелевшую голову Мирного и главный из них: в какую игру он ввязался?