Тринадцатое чувство

Агент рванула, будто сама носила чудо-экзоскелет. Мужчины вокруг и сообразить не успели, что она задумала, как девушка очутилась возле лазерного бура. У нее оставалось ровно три секунды, чтобы установить устройство, согласно инструкциям Барракуды и поднести пальцы к крышке реституционной дыры. Первое Дубравина сделать успела, а второе ‒ нет.

‒ Стой! ‒ услышала она крик.

Бой между противниками резко закончился. К тому моменту союзник Лины лежал на земле, а Акула, нависнув над ним, собирался нанести сокрушительный удар.

Рука Дубравиной замерла четко над буром. В девушке скопилось столько решимости, но стоило незнакомцу попросить, она остановилась. Вряд ли агент в тот момент могла объяснить ‒ почему. То ли нотки голоса, то ли нервный надрыв, с которым слово было произнесено, но что-то заставило ее посмотреть на Акулу. Он оттолкнул жертву к ногам сообщников, чтоб не вздумал мешать, и протянул к ней руку, будто одним движением мог изменить ситуацию в свою пользу.

‒ Лина, запустишь дыру сейчас, и мы все погибнем. Ты никогда не узнаешь правду ни о себе, ни об Алексе.

‒ А если не выполнишь обещание, ‒ сурово напомнил о договоренности Барракуда, ‒ погибнут миллиарды.

‒ Мы лишь хотим найти себе подобных. После того как запустим процесс заражения и выявим энемов, таким же образом развеем противоядие. Поэтому мы не разобрали лазерный бур на Безымянной МЭС. Но этот человек уничтожил его, потому считает наш с тобой вид опасным.

‒ Ложь! ‒ запротестовал Барракуда, так и, норовя вырваться из лап шестерок.

‒ Ты ‒ энем? ‒ нахмурив брови, Дубравина смотрела только на человека в костюме с оранжевыми прожилками.

‒ Как и ты. Твоему новому знакомому не понять, как тяжело видеть, слышать, кожей ощущать то, чего не могут другие. Но я знаю и научу, как жить с синдромом ПФС.

Агент напряглась. Она понимала, о чем говорит Акула. Огоньки преследовали ее с детства. И, когда Лина привыкла с ними сосуществовать, приняла как психическую болезнь, Алекс помог увидеть иную сторону фантомного свечения. Так он его тогда назвал. Дубравина и не думала, что в ситуации, когда понадобится спасти мир, она засомневается в правильности выбора, начнет искать лазейку, наживку, за которую можно зацепиться, лишь бы поставить в приоритет личную выгоду.

‒ Ты в курсе, что случилось со Ступовым? ‒ спросила Лина. Незнакомец утвердительно махнул головой, а она сглотнула подступившие слезы. ‒ Если я уберу руку, ты расскажешь?

‒ Я сделаю больше: заберу тебя с собой, как и планировалось изначально. Ты найдешь не только правду о близком человеке, но и настоящую семью. Если бы не он, ‒ Акула повернул голову в сторону врага, ‒ тебе бы не пришлось сомневаться.

‒ Лина, не слушай его, закончи дело, ‒ потребовал Барракуда. ‒ Негодяй тянет время. Через минуту бур запуститься. Останется только добавить ПФЖ в воду. Реституционная дыра взорвется слишком поздно.

‒ Но ты сам два часа назад подтвердил его слова, сказав, что у Организации есть возможность остановить заражение, ‒ сомневалась агент.

‒ Даже больше, ‒ вставил Акула, ‒ вплоть до последней стадии ‒ повернуть его вспять.

‒ Мерзавец лжет! Болезнь в считаные часы достигнет континента. Ее будет не остановить. Разве реально распылить антидот по всему миру всего с одной станции на Камчатке? ‒ в отличие от оппонента, Барракуда мягко уговаривать не умел: проще сказать в лоб, ‒ четко и по факту.

‒ Ты видела, на что способны наши технологии, ‒ не унимался Акула. Он остановился рядом с Дубравиной и положил свою руку поверх ее, легонько сжимая. ‒ Я забочусь о себе подобных. И не хочу, чтобы они чувствовали себя столь же одинокими и потерянными, как когда-то я. Позволь позаботиться о тебе, ‒ пока он говорил, его ладошка сжала ладошку Лины и убрала от смертоносного устройства. ‒ Но и люди мне не чужды. В конце концов, я всю жизнь считал себя одним из них.

Агент слышала, как запустился двигатель бура. Она как зачарованная смотрела на маску незнакомца, отражающее ее собственное лицо ‒ раскрасневшееся, задумчивое, с легким налетом наивного идиотизма.

‒ Какого хрена?! ‒ обругала девушка сама себя.

Причин доверять кому-то из мужчин у Дубравиной не было, но Барракуда спас ее дважды. В довесок перед глазами всплыла татуировка на его плече. К Акуле Дубравина хоть и ощущала непреодолимое притяжение, рисковать миллиардами жизней не могла. Не ради личной выгоды. Проще было покончить с собой. Девушка широко улыбнулась.

‒ Мне не нужна другая семья. Достаточно брата.

Лина быстро вернула руку на реституционную дыру и попыталась активировать подъемный механизм крышки. К сожалению, противник оказался куда проворнее.

***

Акула не просто пришел в ярость, он громко и отчаянно закричал. Дубравина подумала, не будь у него лицо спрятано под маской, точно оросил бы ее фонтаном слюней. Злодей схватил девушку за плечи и больно сжал, издавая рычащие звуки: