Тринадцатый

Гоголев мельком глянул на Андрюшкина, примериваясь. И… с сожалением подумал, что жирных мотылей кулаком не бьют.

– Недалеко от трупов были найдены гильзы от армейского автомата, – разливался соловьем ротный. – Возможно, найдут и само оружие… но, возможно, не найдут… – умолк в размышлизме капитан.

Раздумье ротного прервал несдержанный кулак командира, который подлетел к носу капитана. Второй рукой Гоголев изо всех сил тянул кулак назад, к себе – не давая удару состояться. Андрюшкин оценил обстановку и затараторил:

– Всё просто! Мои бойцы порешили гражданских ради шмотья, прямо возле танка, оставив кучу пустых автоматных гильз. Привязать гильзы и танк к дезертирам – не вопрос! Но Аристофан Андрюшкин – перец хитровыдуманный, он не купился на простоту и стал думать! И придумал! Вы помните, товарищ подполковник, как были застрелены «деды»?

– Да я и не в курсах, – Гоголев положил сожалеющий кулак на стол.

– А я расчухал! – расцвёл капитан Андрюшкин. – Иванов, Петров, Сидоров имеют по шикарной дырке в башке. Брат Иванова получил свинца в печень. А вот гражданские трупы на Можайке… Один – с парочкой пуль в брюхе, а второй – мочканут автоматной очередью в репу. Да так, что пули ровнёхонько разрезали его рожу на две половинки, как анус. Представляете!?

– Ну-ну!? – заинтересованно перебил Гоголев.

– Фишка в том, что метко стрелять умеют не все. Даже умеющие стрелять метко. А… дед дезертира Клюева был снайпером в период Победоносной Великой Отечественной Войны 1941–1945 годов!

– Короче! – рявкнул Гоголев. Нет ничего более раздражающего, чем подробности. Восемьдесят процентов нашей жизни – это хлам, состоящий именно из подробностей.

– На счету деда Клюева лично им убитые 324 или 325 немца-фашиста, – уважительно заметил капитан Андрюшкин. – Прекрасная Наследственная Преемственность по родовой линии Клюевых! Мне бы такую…

– Всё сказал?

– Да!

– Вот и отлично! Андрюшкин, ты иди! И залезь туда, откуда вылез! – лихо рубанул Гоголев.

После того, как ротный озадаченно вышел, командир поговорил сам с собой. То ли убеждая, то ли успокаивая, то ли казня… Можно было расслышать отдельные слова: «На хрена… мне… эта часть?.. Екатеринбург или… выбирай… но, что ты… Столица – это круче… товарищ подполковник Гоголев…»

Распахнутая дверь явила голову капитана Андрюшкина. Жалобный голос попросил:

– Товарищ подполковник! Не могли бы вы повторить приказ? Я не совсем понял, куда вы мне сейчас велели залезть.

4. Дезертиры в столице

День первый

Каждому человеку даётся жизнь, но обязательным приложением к ней является судьба. Просто одну жизнь, без довеска, тебе никто не подарит. Впрочем, до конца неизвестно, дарят нам жизнь или мы её покупаем, после расплачиваясь с Продавцом…

Клюев не стал мудрить, и там же, на Тёплом стане, пошёл в «Столовую № 1». А оттуда в банк – сделал вклад наличными деньгами. Потом направился в библиотеку. Присел к вдумчивой девушке и познакомился. Она сразу поняла, что Её хотят снять. Клюев сразу понял, что хочет снять именно Её. Но Вита строго предупредила:

– Я не могу пока пригласить тебя к себе. Надо подготовить папу.

По этой причине секс у парочки случился в местной гостинице-забегаловке.

– Обалденный ты мальчик, – жеманно вымолвила Вита, распластав прекрасное тело на диване общего пользования. – Только… имей в виду, я сплю с тобой не ради денег.

– А ради чего? – блаженно потянул опустошенное естество Клюев.

* * *

– Ради денег, – промурлыкала Жанна. – Трахаться просто так считаю распущенностью и глупостью.

Баев походил на колбасу в бутерброде, прижатый с обеих сторон парочкой Особ Лёгкого Поведения. Его личная колбаса расслабленно сморщилась на животе.

Незадолго до «диванных валяний», солдат уехал в центр и навестил ж/д вокзал, где положил вещмешок с деньгами в камеру хранения. Потом заселился в один из «Палас-отелей» и пообедал в ресторане. Там его и увидела судьба в образе двух легкомысленных подруг.

День второй

– Банк обанкротился! – невозмутимо сказал Бакенбардыч.

– Да ладно! – не поверил Клюев, тиская автомат. – А как же мой вклад? Я вас сейчас убью!

– Убейте лучше его, – показал Бакенбардыч на Жору. – Он – всесильный управляющий, а я простой клерк.

Посреди кассового зала банка «Столичный капитал» расхаживал Жора, абсолютно не обращая внимания на суету вокруг: бегали потные мужчины, взбрыкивали женщины в мятых юбках, у порога понуро замерло несколько вкладчиков.

– Сука ты! – прошипел Клюев прямо в Жорину рожу.

– Что? – удивился управляющий.

– Сука – значит, собака женского рода! – ствол автомата больно уперся Жоре в живот.

Никто не обращал внимания ни на кого. Банкир намочил в штаны буквально. И Клюев гневно ушел.

Бакенбардыч растроганно моргал. Просто моргал, гладя свои романтичные бакенбарды.

* * *

– Смотри, у него автомат, – беззаботно заметил сержант Козлов.

– Это не просто автомат, а это армейский автомат, – настороженно поправил сержант Мышкин.

Полицейские парни тревожно взглянули друг на друга, и одновременно процедили:

– Мать твою! Дезертир-киллер!