Тринити

- А вот так - выпить никто не против, но выпивки не достать. Давненько Макарон не мочил корки, с самого отъезда Варшавских. - И прибыли к нам немцы на монтаж камер для сжигания скота. Меня приставили костоправом. В дивизионном ларьке, кроме консервов, - ничего. Немцы посмотрели и сказали: "Без питья работать не будем!" Им сразу пригнали целый вертолет бутылок. А подружился я с Бурхардом, то сала ему подкину, то тушенки. А он все записывал. "Мы с тобой обедали, - говорит, - я тебе должен". - "Да брось, я ему, - не дури, у нас с этим просто!" - "Нет, - уперся немец, - я должен угостить тебя на такую же сумму!" Затравил, сволочь, менталитетом. Ну и не хватило нам как-то со старшиной, хотя спирта со склада взяли норму. Беру я тогда свой универсальный чемодан, клею на него красный крест и - к Бурхарду. А возле вагончика целая свора специальных людей - переводчица, охрана, валютный контроль - тогда за это сажали без суда. И меня, хоп - не пускают. Я и так, и сяк - два часа объяснял, что, если не окажу Бурхарду первую помощь, график рухнет! Не пустили. И отправился я восвояси. Оборачиваюсь догоняет меня мой друг Бурхард, распахивает полы, а там - коньяк! Именно три бутылки - настолько точно проникся человек. Я - к нему на шею с чемоданом. "Ну, брат, - говорю, - спас ты нас! Был должен, а теперь рассчитался". "Нет, - говорит, - я брал у тебя только десять банок и только три презерватива. Так что теперь ты мне должен!" - "Ну и как нам разойтись?" спрашиваю. - "Буду с тобой выпивать", - отвечает. "Ну и сука ты дотошная, сказал я ему, - чтоб твою машину вычислительную в башке заклинило! Нет у вас, гады, ни души, ни хрена внутри! Одна алгебра!" - "Ну, и это, я взял с собой мензурку, - сказал он, ну просто добил он меня. - Все измерим, говорит". "Понял, какие гниды?! Так что, с херром Маруггом будь осторожнее, - поостерег Ренгача Макарон, - он тебя вмиг закалькуллирует!

- Это очень правильный рассказ, - согласился Ренгач, - русский человек в жилетке проездом на Селигер обязательно должен проверить, как ведет монтаж трудящий щвейцар. Ведь было же так когда-то. И есть у меня ощущение, что будет снова.

- Такая у тебя, значит, эмонациональная идея? - спросил Макарон.

- Надо же как-то страну поднимать, - ответствовал Ренгач.

Глава 12

ВЫБОРЫ ГУБЕРНАТОРА

Комбатанты "Лишенца" в ознаменование запуска печатной машины WIFAG организовали вылазку на проточные карстовые озера. Пользуя заброшенную турбазу, они плашмя возлежали на дресве, парились в бане по-черному и тешили себя шахматами высотою в человеческий рост, которые уцелели по странному стечению обстоятельств - из-за невероятной тяжести фигуры было трудно украсть и вывезти за пределы базы. Все остальное на этом туристическом комплексе было разворовано.

- Для Варшавского данные фигуры были бы неудобными, согласись, вспомнил Артамонов о делах минувших, снимая через силу пешку Прорехова на проходе.

- Почему? - спросил партнер, с трудом передвигая в охапке гипсового ферзя.

- Руки бы оторвались по сто раз перехаживать, - объяснился Артамонов.

- Что верно, то верно, - рассудил Прорехов и засмеялся, вообразив, как сам-Артур гоняет из конца в конец огромной бетонной доски увесистую ладью. Хотя, если честно, мне жаль, что Варшавские свалили. Зря ты его так размазывал по здешней земле. Нормальные были ребята.

- Пойми, - объяснял Артамонов свою резкость. - Он мог жить и работать только из-под Галки.

А из-под тесового, изъеденного шашелем, навеса открывался удивительный вид на противоположный берег - Священная пустынь в лучах заходящего солнца. Химеры облаков, то и дело меняющих обличье, застилали только малую часть неба и то впритруску.

- Я понимаю, - сказал Прорехов, - ты бы хотел, чтобы Артур относился к работе, к Галке и к жизни, как ты к Деборе. - Угадал?

- На это уходит энергия, согласись, - нацелил его на дальнейшее понимание Артамонов.

- Ты же помнишь, ведь я первый познакомился с Деборой, - напомнил Прорехов. - Тогда я бы тоже мог впасть в твою немилость.

- Правильно. Но ты отказался от нее сразу, как только понял, что у тебя для нее не хватит ответственности, - сказал Артамонов, - а Варшавский все же делал попытки, не имея в достатке все той же ответственности. Ты же видишь, что Дебора требует всего человека, а Галка требует просто денег - все эрогенные зоны у нее в кошельке. А Дебора бесконечно отдается как работе, так и жизни в целом. Если уж она берется за что, то берется. Естественно, когда-то это все должно было во что-то вылиться.

- Значит, во всем виновата Дебора с ее гиперприлежностью? - спросил напоследок Прорехов.

- Нет, виноват я, - взял на себя ответственность за взрыв в прошлом компании Артамонов, - я не мог позволить, чтобы рядом с Деборой, которая полностью отдает себе отчет в том, чем занимается, ходили два пофигиста и говорили: это мои журналисты, это моя редакция, это моя типография. Ведь мы говорим как, вслушайся наши журналисты, наша редакция, наша типография! Работать, так работать.