Тринити

- А рыбки мороженой почему не взяли? Питаетесь небось не шибко? спросил вохровец, не найдя в багаже проверяемого мойвы, которая, как он считал, была единственным товаром на базе и которую тащили все, кому не лень. - У нас все берут.

- Генералы не питаются отбросами! - Фельдман с форсом выдавил из себя фразу, услышанную на днях в фильме, уже месяц шедшем в "Победе", и, будто ошпаренный, вылетел с проходной. Бросив на землю пустой портфель, Фельдман начал яростно раздеваться. Оттаявшие мойвинки проскальзывали через штанины и, словно живые, падали у ног. Рыбки будто оживали и с удивлением смотрели на Фельдмана выпуклыми и раздавленными глазами.

- Не могли первым пропустить! - посетовал Фельдман на друзей. - Для вас же старался!

- Да ты, вроде, и не спешил никуда, - сказал Пунктус.

- Стоял твердо, не нервничал, - сказал Нинкин.

Грузчикам стало настолько жалко вымокшего друга, что Рудик предложил, не откладывая, зайти в пивной зал "девятнарика" - или в шалман, как его называли, - чтобы красную рыбу, которой Фельдман намеревался полакомиться в Новый год, не есть всухомятку, да еще и спозаранку.

В следующую ночь Фельдман на шабашку не вышел. Его уклончивая речь перед уходящей в ночь бригадой прозвучала как-то неубедительно, и тогда он привлек всю свою двигательную мышечную энергию, чтобы жестами доказать друзьям, насколько чаще пробоины в отоплении общежития случаются ночью и почему они с Матом, как дежурные, должны постоянно быть начеку, а не таскаться по всяким базам!

- Эй ты, пион уклоняющийся, - сказал ему Реша. - Ладно сам не идешь, но зачем Мата сбивать с панталыку? Он у нас всю еду вынул!

Фельдман отмахнулся и, несмотря на упреки со стороны, велел Мату прочистить десятиметровым гибким шнеком все канализационные стояки в общаге, а то, дескать, вода не уходит в городскую сеть. Мат хмыкул, но был вынужден согласиться, а то плакали бы четверть ставки слесаря-сантехника за ноябрь и декабрь.

А Фельдман занялся засолкой мойвы в трехлитровых банках, потому как употребить ее с помощью одной только жарки да парки даже всем общежитским кагалом не представлялось возможным - настолько много удалось утащить. Он по рецепту приготовил рапу и залил ею уложенную в банки мойву.

На самом же деле Фельдман с учетом наступления года тыловой крысы наметил себе другой путь ликвидации финансовых брешей - втихую от народа он увлекся перманентным поигрыванием в лотерею. Постоянное аллегри после каждого розыгрыша придавало ему еще большую уверенность в успехе. Но откуда ему было знать, что выигрышный билет нельзя купить, как вещь, - такой билет могут или подарить, или всучить на кассе вместо сдачи за неимением мелочи, а методичность здесь губительна и бесперспективна.

Остальные грузчики продолжили внеурочную пахоту, как бы желая узнать, сколько можно выдержать вот так - днем учеба плюс всякие секции, репетиции, кружки и студии, а ночью - работа. Выдержали недолго, всего неделю, потом отрубились и проспали три дня и три ночи кряду, включая все занятия, кружки, секции, репетиции и прочие факультативные увлечения.

Отоспавшись, продолжили работу. Теперь на базе под разгрузку чаще других выставлялись вагоны с картошкой.

- Жаль, Фельдмана нет, некому бульбы набрать, - пригорюнивался Нинкин. - А то каждый день вермишель вареная, вермишель жареная, вермишель пареная! Уже в кишечный тракт въелась!

- А мы иногда разнообразим, - сказал Артамонов, - хрустим прямо из пачки. В таком виде она напрочь убивает чувство голода при исхудании... Странно, что ее выпускает пищевая промышленность, а не фармацевтическая, скажем, - подумал он вслух.

Всю ночь напролет таскали из затхлой темнотищи склада драгоценнейшую картошку, наполовину тронутую порчей, гадая, откуда мог прибыть такой груз. Не из Мелового ли?

- А может, все-таки прихватим по кило-два-три? - сказал Рудик.

Но нанюхавшийся миазмов Нинкин сморщился и выпалил:

- Боюсь, бульбарный полиомиелит схватим! Макароны в соусе - вполне достойное блюдо! В гробу я видал жрать эту тухлятину! Уж лучше сразу лягушек.

- Действительно, - поддакнул Пунктус. - Разве что на спирт прихватить пару мешков.

Хозяйки всех на свете помещений - обыкновенные серые крысы, - как болиды, сверкали тут и там своими люминесцентными глазами. По складу от них не было никакого прохода. Их плотность, исчислявшаяся двумя-тремя стадами на квадратный метр, вызвала к жизни множество крысиных историй, которые потекли на свет словно из уст Уолта Марковича Диснея.

- В Париже эти твари скоро будут заседать в муниципалитете, - заметил Гриншпон. - Недавно прочитал, как эти животные перегрызли пополам десятитысячевольтовый кабель в парижском метро, и хоть бы одну ионизировало или там распылило как-нибудь!