ТриНити

А действительно, насколько близка ей Вера? Когда они виделись в последний раз? С кем ее подруга общается в реале? Какие поступки совершает? Как ведет себя? Ничего этого Аля не знала.

Они последний раз виделись года три с половиной назад. Верка тогда приезжала в Москву на Новогодние каникулы. Помнится, она жутко поругалась с очередным Алиным ухажером. Парень был действительно. сильно так себе. Маме нравился. Больше никому. Подруги считали его жлобом, Верка попросту уродом. Аля и сама не могла бы объяснить, почему согласилась с ним встречаться. Факт оставался фактом, Верка, хоть и повела себя не красиво, оказалась права. Но тогда, после той вечеринки, они расстались плохо. И в реальности больше не виделись. Мирились уже он лайн. Але в душу закрались сомнения, а что если все — не то, чем кажется. Ведь в камеру ноутбука можно наговорить все что угодно. На расстоянии так легко обмануть.

Руки сами собой упали на колени, зажатый в них телефон чуть не скатился на асфальт. Аля в последнюю секунду вышла из оцепенения и подхватила его уже в полете. В этот момент он зазвонил, и Алька на автомате приняла звонок.

Звонила Вера, как будто почувствовала, что Аля думает о ней. Аля усмехнулась: если б она видела, кто звонит, то сбросила бы.

— Але, Алька? Ты где сейчас? Ты можешь говорить? Ты наш разговор помнишь, ну про шаманов, ведуний, гадалок, так вот… — Вера вдруг поняла, что Аля до сих пор не сказала ни слова: — Аля? Аля, что у тебя происходит, — на телефоне появился запрос видеосвязи. — Аля, ты где?

— Я… Я у Андрея Евгеньевича была, — девушка включила видеосвязь и взяла телефон так чтобы, ее было видно в камеру.

Вера нахмурилась. Брови сошлись в одну линию, а глаза вдруг стали очень темными.

— И?

— Знаешь, получается, что в моей жизни нет ничего хорошего. Ни работы, ни семьи, ни друзей, — Алька, сама того не желая, начала реветь.

— Так, стоп, стоп, как это нет работы? — судя по интонациям, подруга была искренне возмущена.

— Ну, я же мечтала не в кофейне работать, а книги писать. А я… Вера, я и кофе-то не люблю, — Аля отчаянно взмахнула рукой и дала волю слезам.

— Аля, ты вынуждена оплачивать квартиру и еду для себя и мамы. И радоваться надо, что ты можешь это делать. Твоя работа вполне позволяет писать книгу в свободное время. Ты этого не делаешь, но это другой вопрос. Дело точно не в твоей работе! Знаешь, сколько по Москве таких, кто либо сидит на шее у родителей, либо еле сводит концы с концами? Ты не дворы метешь и не полы в подъездах моешь, ты в теплом уютном кафе. Да, не бог весть какая работа, но она есть! И она дает тебе средства к существованию. Что там этот мозгоправ дальше осудил? — Верка рвалась в бой. Она готова была раздавить нахала, расстроившего Альку, всеми своими сорока тремя килограммами.

— Семью… С мамой отношения у меня плохие, своей семьи нет…

— Мама у тебя действительно не подарок, хотя и странно, что этот товарищ ее осуждает. Он же вроде как ее друг? — Вера в мониторе прищурилась, оценивая обстановку.

— Ага, друг, — Аля и сама не понимала, как так вышло, что вроде и друг, а…

— Ну и как это он и дружит с ней, и косточки ей перемывает? Что за подход? — Вера озвучила Алины сомненья.

— Да он не перемывает, он говорит, что у меня с ней нет теплых взаимоотношений.

В кабинете все звучало так логично. Почему же этот разговор не выдерживает критики при обсуждении?

— Ну, нет, и что? Но вполне мирно живете. А своя семья… Ты про Сергея им не говорила?

— Нет. Да и что о нем говорить, — Аля взмахнула рукой, как от мухи отмахиваясь. — Так, пару раз поцеловались.

— Вот и не говори, ни маме, ни этому. Как можно дольше не говори. Ох, не нравится мне все это. Аля, психиатры должны в людей любовь к жизни вселять, а этот как будто специально у тебя почву из-под ног выбивает. Неспроста это. Что-то он задумал. Ты к нему еще пойдешь?

— Ну, он сказал, что я могу звонить, писать и приезжать, когда хочу поговорить, а вообще заехать к нему через пару недель приема таблеток.

— Каких таблеток?!

— Не знаю, на пузырьке нет этикетки. Сказал, легкий антидепрессант, — Аля полезла в сумочку за пузырьком.

— Алька, не смей пить! — кажется, у Веры со стола что-то упало, но она даже не обернулась в порыве чувств. — Ни одной таблетки. Слышишь меня? Вообще их выкини. Нет. Стоп, не выкидывай, — Вера задумалась. — Делай вид, что пьешь. На кухне ими потряси, чтобы мама видела. А сама смывай по три таблетки в унитаз каждый вечер.

Аля шмыгала носом.

— Аля, вспомни наш разговор! Мы же как раз об этом говорили!

— Хорошо.

— Что?

— Хорошо… Не буду пить, — Аля вспомнила разговор с подругой накануне. — Да, Вер. Ты права. Что-то я не к месту расклеилась. Я не буду их пить. А ты чего звонила то?

— Гадалку я тебе нашла, — сообщила Вера таким тоном, как будто они обсуждали прошлогодний снег. — Ты ж хотела шамана.

— Да не хотела я! Ну ладно, нашла, так нашла, — Алька улыбнулась. — Кому звонить?

— Никому. В среду, в одиннадцать по Москве я к ней приеду и тебе позвоню. Вот, хотела попросить, чтобы ты была дома. Ни в какой парк со своим незначительным Сергеем не сбежала.