Ум уязви́ся, те́ло острупи́ся, боле́знует дух, / сло́во изнемо́же, житие́ умертви́ся, коне́ц при две́рех. / Те́мже окая́нная моя́ душе́, что сотвори́ши, / егда́ прии́дет Судия́ испыта́ти твоя́?
Слава,
И ныне,
Стра́шный день суда́, и неизрече́нныя Твоея́ сла́вы, помышля́я / трепе́щу, Го́споди, вся́ко, и трясы́йся стра́хом вопию́: / на зе́млю егда́ прии́деши суди́ти, Христе́ Бо́же, вся́ческая со сла́вою, / от вся́каго изба́ви мя муче́ния, / одесну́ю Тебе́, Влады́ко, сподо́бивый мя ста́ти.
Се день гряде́т Го́спода Вседержи́теля, / и кто стерпи́т страх прише́ствия о́наго? / День бо я́рости есть, и пещь горя́щая, во́ньже Судия́ ся́дет, / и по достоя́нию дея́ний кому́жде отдая́й.
Помышля́ю день о́ный и час, / егда́ и́мамы вси на́зи и я́ко осужде́ни, / неумы́тному Судии́ предста́ти, / тогда́ труба́ возшуми́т вельми́, / и основа́ния земли́ подви́жатся, / и ме́ртвии от гробо́в воскре́снут, / и во́зрастом еди́нем вси бу́дут, / и всех та́йная явле́нна предста́нут пред Тобо́ю, / и возрыда́ют, и воспла́чутся, / и во о́гнь кроме́шный оты́дут, и́же никогда́же пока́яшася, / и в ра́дость и весе́лие, пра́ведных жре́бий / вни́дет в черто́г Небе́сный.
О каковы́й час тогда́, и день стра́шный, / егда́ ся́дет Судия́ на престо́ле стра́шном! / Кни́ги разгиба́ются, и дея́ния облича́ются, / и та́йная тьмы явле́на быва́ют, / а́нгели обтека́ют, собира́юще вся язы́ки. / Прииди́те, услы́шите ца́рие и кня́зи, раби́и свобо́дни, / гре́шницы и пра́ведницы, бога́тии и ни́щии, / я́ко гряде́т Судия́, хотя́й суди́ти всей вселе́нней. / И кто претерпи́т пред лице́м Его́, / егда́ а́нгели предста́нут облича́юще / дея́ния, помышле́ния, и мы́сли, я́же в нощи́ и во дни? / О каковы́й час тогда́! / Но пре́жде да́же не приспе́ет кончи́на, / потщи́ся зову́щи душе́: / Бо́же, обрати́в спаси́ мя, / я́ко еди́н благоутро́бен.
Дании́л проро́к, муж жела́ний быв, / власти́тельное Бо́жие ви́дев, си́це вопия́ше: / Судия́ се́де, и кни́ги разгну́шася. / Блюди́, душе́ моя́, пости́ши ли ся? / Бли́жняго твоего́ не пре́зри. / От бра́шен воздержи́ши ли ся? / Бра́та твоего́ не осужда́й, / да не во о́гнь отсыла́ема сгори́ши я́ко воск, / но да без поткнове́ния / введе́т тя Христо́с в Ца́рствие Свое́.
Предочи́стим себе́, бра́тие, цари́цею доброде́телей, / се бо прии́де, бога́тство нам благи́х подаю́щи, / страсте́й утоля́ет дме́ния, / и Влады́це примиря́ет прегреши́вшия. / Те́мже с весе́лием сию́ прии́мем, вопию́ще Христу́ Бо́гу: / воскресы́й из ме́ртвых, неосужде́ны нас сохрани́, / славосло́вящия Тя еди́наго Безгре́шнаго.
Слава:
И ныне:
Преблагословенна еси, Богородице Дево, / Воплощшим бо ся из Тебе ад пленися, / Адам воззвася, клятва потребися, Ева свободися, / смерть умертвися, и мы ожихом. / Тем воспевающе вопием: / благословен Христос Бог, благоволивый тако, слава Тебе.