Трёхцветная жизнь Оливера Дэвиса (СИ)

— Это не в нашей компетенции, если Нару решит, что так будет лучше, то так тому и быть, однако от работы на эти две недели он нас не освобождал, поэтому вернись к своим основным обязанностям, не заставляй меня повторять трижды.

Нару уехал, а его дух, словно здесь остался, — улыбнулась она, глядя на Лина. — Нет! — помотала она головой. — Пусть дух Сибуи остаётся при нём ещё очень долгое время, мне ещё нужно так много сказать…

III

Трудились до самого вечера. Бумажной работы осталось столько, что голова шла кругом, не считая того, что Нару одновременно изучал ещё и другие заявки, отклоняя или откладывая их в «долгий ящик» так, как умел делать он один — конкретно, безропотно и вовремя.

Точно… так может только Нару… — улыбнулась Май своим мыслям, складывая часть обработанных документов в стопку.

— Уже смеркается, — сказал Лин. — Тебе пора идти домой, не стоит бродить по вечерам, ты уже должна знать, что опасность могут представлять не только воришки и насильники. Иди, наш рабочий день окончен.

— Я бы ещё поработала, — ответила Май с улыбкой. — Мне нравится здесь работать, так я чувствую, что могу помочь людям, тем, кому действительно сложно и страшно. Я закрою офис, не о чем волноваться! — замахала она ладонями, видя, что Лин временит со своим уходом.

На самом деле я хочу ещё подождать… вдруг придёт… Да и домой мне не хочется… — подумала Танияма, скрывая от старшего коллеги правду.

— Если придёт, то скажи, что нужный ему пакет с бумагами в моём столе, — понял Лин её понурый взгляд, выключая свой компьютер.

Ничего не скроешь! — прокричала Май в душе, едва сдерживая краску стыда.

— И не нужно переживать о том, чего пока нет, — заговорил он. — Нару чересчур горделив, отсюда и его упёртость. Если он решит, что офис в Японии необходим, то его никто не заставит бросить начатое дело. Сейчас же он едет из-за собственной чёрствости. Я как его опекун должен был сообщить о том, что произошло. Он вышел из себя и пострадал. Его сердечная недостаточность вызвала опасения. Поэтому он едет. Отец Нару человек занятой, неудивительно, что он прислал своего сотрудника.

Сотрудницу, ты хотел сказать… — проглотила горькую пилюлю Май.

— Он просил присмотреть за офисом, думаю, он говорил это нам обоим, — продолжил он, невзирая на искажённую сдавленной улыбкой физиономию Таниямы. — Поэтому, я настаиваю на том, чтобы ты не задерживалась впредь.

— Только сегодня, пожалуйста, — поклонилась Май, не оставляя тому другого выхода, как строго посмотреть и понять.

— Хорошо, но опозданий это не оправдает, — сказал он и, посмотрев, вышел из офиса.

Босс и его ассистент… — состроила Май гримасу, — словно яблочко от яблони… Но ведь Лин хотел мне сказать, чтобы я не переживала… всё будет хорошо… — села она к окну, наблюдая за уходящим солнцем.

IV

На улице темнело так быстро, что уже чувствовалось приближение осени. Воздух стал холоднее по вечерам. Промозглый и влажный, он заставлял задуматься о том, что прошло ещё одно лето, хорошее лето…

— Верно, — сказала Май голосом мягким, а потому нежным, — мы помогли многим за это время… Даже не верится, что Нару чуть не погиб три недели назад. Сейчас кажется, что прошла целая вечность, а он снова самодовольный и эгоистичный Нару, которого я встретила той весной. Интересно, мы когда-нибудь перейдём эту границу отношений, что разделяет нас? Или он уедет и заберёт с собой всё то, что я так люблю?.. — спросила она сама себя и легла на свои локти, что расставила на белом подоконнике. Тоска снедала её, а вера в счастливое будущее подкашивалась из-за равнодушного взгляда, который сверлил её, стоило закрыть глаза. — Нет! — вдруг энергично прокричала она и ударила ладонями в пластиковую поверхность своей лежанки. — Этот Нару вечно выбирает лучшие моменты, — сжала она кулаки, — но на этот раз я ему не позволю опередить меня! Я скажу всё то, что хочу ему сказать, а потом пусть попробует заявить, что офис в Японии бесполезен!

— Боюсь, если я буду слушать всё, то точно не смогу уехать, — услышала она голос Казуи за спиной и покрылась холодным потом. — Не трать моего времени понапрасну, — сказал хладнокровно он, проверяя свой стол. — Лин должен был оставить для меня конверт, где он?

Май увидела его беспристрастный, невесёлый взгляд и позабыла о стыде; его настроение говорило само за себя — «я тороплюсь, поэтому у меня нет времени на глупости!».

— Да… — забегали её глаза, — он сказал, что оставил для тебя что-то в своём столе.

— Понял, — чётко сказал Сибуя и, сохраняя спину ровной, открыл ящик стола своего ассистента. Он забрал оттуда большой коричневый конверт и положил в чёрный кожаный портфель.

Танияма не отводила глаз от своего начальника, стараясь «надышаться» его силой воли и им самим, коль ей выдалась такая возможность.