Триптих. Знамение.

Встав на задние лапы, одна из гончих - статный белый волк - подошел к Адэль. Стивен сразу поднял меч наизготовку, готовый отразить новое нападение, но это оказалось ни к чему. Белый волк низко поклонился Адэль и сказал:

- Ты несешь великую благодать. Ты переменчива как сегодняшний ветер, но с тем, так же постоянная. Ведь ветер всегда ветер, и он всегда есть, даже если часто меняется, и дует то с севера, то с запада, то ещё откуда-то.

- Ты знаешь меня Вожак? - учтиво, но настороженно, спросила Адэль у волка.

Будучи йараем Адэль старательно изучала все расы и виды, населяющие землю.

Гончие были умны, в некотором смысле даже умнее людей. Но их малочисленность не позволила им остаться свободными от вездесущей человеческой жадности и ненависти ко всем существам, похожим на людей лишь наполовину. Гончих преследовали и нещадно истребляли много столетий, пока сами они не сдались. Тогда люди поняли, что сочетание человеческого ума и животного чутья лучше использовать, чем уничтожать. Гончих поработили и со временем превратили в рабов человеческой воли. Немногие гончие, оставшиеся свободными, сохранили мирный образ жизни вдали от людей и поддерживали жалкое, скорее животное, чем человеческое существование. Последние двести лет вожаком свободных гончих в Гароне и на всем Центроокеанском материке был Саворн - тот самый, как сочла Адэль, белый волк, спасший друзей от гончих Роны и Императора.

- Я не знаю, кто ты и твои друзья, - ответил вожак, - но я на половину зверь, и чую истинную натуру человека. В тебе есть величие, кем бы ты ни была. И я покорно преклоняюсь перед этим величием, невзирая на клятву, никогда не склонятся перед людьми, за то, как они поступили с моим родом. За то, что из-за людей я вынужден убивать своих, - рычащий голос вожака дрогнул от боли, и он обратился ко всем путникам: - Вы хорошие люди. Одни из лучших, что проходили через мои леса за много лет. Я чую это. Я пропустил вас в первый раз, много месяцев назад, позволю пройти и сейчас... и в любое время, когда ваш путь будет пролегать через эти земли. Все тропы замело. Я провожу вас до выхода из леса.

- Спасибо за помощь, конечно, но мы пойдем по лесу, - ляпнул Стивен.

Адэль и Филлириус вопросительно посмотрели на друга.

- Мы уже решили - в городе опасно. Буря кончилась, снег перестал, по лесу надежнее.

Вожак в один прыжок оказался рядом со Стивеном, и чуть не наткнулся на меч, поднятый с завидной реакцией.

- Ты ошибаешься, человек. Пятеро, что напали на твою женщину, искали вас, - уверенно сказал вожак.

- Она не моя жен... - попытался возразить Стивен.

- За ними придут другие, - продолжил вожак, словно его не перебивали, - Они не такие как мы. Мы сильны, но не привыкли сражаться с себе подобными. В них же веками воспитывали безграничную ярость и силу. Будь их всего втрое больше, мы не справимся. А если и справимся, это обойдется нам слишком дорого за спасение всего троих, да ещё и людей. Продолжив путь через лес, ты подвергнешь опасности и своих друзей и мою стаю. Я поклялся не мстить людям, за то, что они сделали с моим видом. Но учти, если вы приведете сюда гончих Императора, что обязательно случится, реши вы не покидать лес, то я скорее сам убью вас, чем позволю им рвать остатки моей семьи на куски.

Стивен сощурил глаза, вернул меч в ножны и с вызовом ответил вожаку:

- Мы и сами можем сражаться с имперскими шавками!

Вожак оскалил пожелтевшие от старости клыки, выпрямился во весь рост и, глядя на Стивена сверху, прорычал:

- Глупец! Они знают, на что вы способны! Знают, что вас защитили мы! Они не явятся, не будучи уверенны, что преимущество на их стороне! Эти пятеро - всего лишь разведчики! Когда они придут схватить вас, их будет полсотни, не меньше! И ты погубишь всех нас! - Но разведчики все мертвы, - уже спокойнее сказал Стивен, не решаясь проверять, как поведет себя разъяренный вожак, - Остальным гончим некому доложить, где мы!

Зубастая полуулыбка вожака, казалось, лишила Стивена прежней уверенности. Белый волк расслабился, его спина снова ссутулилась, выдавая возраст. Шерсть поблекла на глазах и начала отдавать серебристой сединой.

- Им нет нужды докладывать, - с болезненной горечью в голосе заговорила Адэль, - Они всё доложили, как только увидели меня.

Стивен пропустил комментарий Адэль мимо ушей и, похоже, даже не удосужился вникнуть в его смысл. Видно было, что он злился. Злился на неё - Адэль, на вожака, на весь проклятый третий мир, как он однажды назвал его. Возможно, даже злился и на самого себя.

- Дай-мне-пожалуйста-закончить-разговор, - с резким ударением на каждом слове ответил он Адэль. В его голосе не было ни злобы, ни ненависти, ни даже безразличия, но слова пощечиной ударили по всем присутствующим. В этих словах было что-то... Адэль, видно, как и Филлириус - у пророка округлились глаза, не узнал в них друга, вожак, судя по удивлению, - прежнего благородства. В этих словах не было Стивена. Лес омрачился недолгой тишиной.