Триста неизвестных

Наш наблюдательный пункт в Кубинке сразу сигнализировал о появлении больших групп бомбардировщиков противника. Самолеты, находившиеся в готовности номер один, немедленно поднялись навстречу врагу. Следом за ними с небольшими промежутками взлетели летчики, бывшие в готовности номер два и три. Аэродромы опустели в считанные минуты. Около шестисот истребителей 6-го авиакорпуса — «миги», «яки», «лагги», И-16, И-153, «харрикейны», «китти-хауки», «томагауки», Пе-3 — перерезали курс вражеской армаде. Разгорелся беспримерный по своим масштабам и ожесточенности воздушный бой. Ураганный огонь открыла по противнику зенитная артиллерия.

Я нахожусь в просторном укрытом подземелье — командном пункте обороны Москвы. Здесь кроме непосредственных руководителей собралось много совсем сейчас ненужных должностных лиц. Командир арткорпуса генерал Даниил Арсентьевич Журавлев то и дело передает своим зенитным частям:

— По-плот-ней огонь!

Полковник Климов, внимательно следивший за сообщениями о ходе воздушного боя, вдруг бросает мне:

— У тебя еще есть готовые самолеты?

Солнце уже склонялось к закату. Конечно, часть самолетов И-153 вернулась на свои аэродромы, но в полках имеется летный состав, не летавший ночью. Так и докладываю комкору.

— Выпускай немедленно в бой все готовые к вылету самолеты! — распоряжается он. — Прикажи, кто не уверен в ночной посадке, тот после боя пусть покидает самолет на парашюте. Действуй, Михалыч.

Эскадрильи «чаек» снова поднялись в воздух.

Потери немцев росли, но они лезли и лезли. Гибли и наши герои-истребители. Враг не ожидал такого ожесточенного сопротивления. Тяжелые немецкие бомбы кромсали подмосковные леса, пустые поля. Наступившие сумерки, близость переднего края, почти пустые баки и полностью расстрелянные боекомплекты у советских истребителей — все это, вместе взятое, спасло от гибели немало неприятельских машин и летчиков.

Попытка немцев совершить дневной налет на Москву потерпела полный крах. Гитлеровское командование оставило свою бредовую идею разрушить советскую столицу с воздуха.

Вскоре после этого воздушного сражения истребителями ПВО был сбит Ю-88, проводивший с большой высоты фотографирование наших наземных войск. Летчик спустился на парашюте и был взят в плен. На вопрос, почему прекратились налеты на Москву, он отвечал; «На Москву летать невозможно. Немецкая авиация понесла здесь колоссальные потери. У вас неприступная противовоздушная оборона…»

На страницах книги неоднократно встречается малоизвестный широкому читателю самолет Пе-3. Я уже упоминал, что массовый серийный пикирующий бомбардировщик Пе-2 был наскоро создан на базе опытного герметического высотного двухмоторного истребителя «Сотка», имевшего двух членов экипажа и мощное пушечное вооружение для стрельбы вперед. По замыслу конструкторов он предназначался для уничтожения бомбардировщиков врага, прорвавшихся на высоте в наш глубокий тыл. Однако «Сотка» как истребитель в серийное производство не пошла — мы остро нуждались в пикирующем бомбардировщике.

Между тем в конструкции переделанного самолета имелась так называемая излишняя прочность, присущая только истребителям. Это обстоятельство и позволило на серийном заводе внести в конструкцию машины некоторые изменения: сняли тормозные решетки, установили дополнительный бензобак, благодаря которому увеличилась дальность полета. Самолет получил название Пе-3 и стал истребителем. Во второй половине 1941 года фронт получил около 200 таких машин.

Летно-тактические данные Пе-3 незначительно отличались от тех, которые имел его собрат, так как внешние габариты и винтомоторная группа остались прежними. На нее установили два двигателя ВК-105Р мощностью 1100 лошадиных сил. Взлетный вес составлял 8040 килограммов, максимальная скорость у земли — 450, а на высоте 5000 метров — 540 километров в час. Потолок — несколько выше 9000 метров, дальность полета доходила до 1700 километров.

Вооружение Пе-3 состояло из пушки ШВАК и двух крупнокалиберных пулеметов Березина — для стрельбы вперед. Один такой же пулемет устанавливался для обстрела задней полусферы. Им управлял штурман. Кроме того, под плоскостями самолета размещалось восемь реактивных снарядов и набор мелких авиабомб.

Истребителями Пе-3 были оснащены несколько полков ПВО и части ВМФ.

* * *

Решающие события, конечно, развертывались на наземном театре военных действий. Авиацию ПВО стали все чаще бросать на прикрытие наших общевойсковых резервов, штурмовку вражеских войск, охрану с воздуха окруженных немцами кавалерийских частей.

Руководство одной из таких операций командование корпуса опять поручило мне. Предстояло одновременно прикрыть с воздуха высадку на станции Ряжск ста пяти воинских эшелонов 61-й резервной армии генерал-полковника М. М. Попова и патрулировать вдоль железнодорожного полотна на участке Кораблино — Ряжск — Богоявленск. Для проведения операции выделялись полк «мигов» и два полка «яков».

Прилетели на заданный аэродром. Распределяю места для стоянок полков. К моему «мигу» подкатывает легковая машина «эмка». Шофер лихо докладывает: