Тристан из рода л'Эрмитов (СИ)

— Чёрт возьми! А где же монахи? — спросил Тристан. Эхо разносило его громовой голос под сводами собора. — Прячутся, как крысы по углам? А ты чего уставился, кривое страшилище? Мне нужна только девчонка-колдунья! Девчонка! Понимаешь?

Но Квазимодо, преисполненный достоинства, всё так же внимательно смотрел ему в лицо, не произнося ни слова.

— Башка Христова! Да ты глухой, что ли? — догадался Тристан. — Где колдунья? Я пришёл за ней!

Из речи грозного офицера с волчьими глазами бедный звонарь понял лишь одно: он ищет цыганку. И, поскольку бедолага считал бродяг врагами Эсмеральды, а стрелков друзьями, пришедшими к ней на помощь, он сам повёл её палача по храму, заглядывая вместе с ним в самые укромные уголки. К тому времени цыганки уже не было в соборе, но Квазимодо, не найдя её в келье, не сдавался, продолжая поиски, думая, что вместе с солдатами он скорее обнаружит девушку. Обшарив храм сверху донизу и убедившись, что колдуньи в нём нет, Великий прево, не привыкший отступать, пустился в погоню с отрядом стрелков. Он презирал тех охотников, что позволяют дичи ускользнуть. Спустя полчаса весь Ситэ озарился вспышками факелов, ночной воздух огласили яростные крики стрелков.

— Где цыганка?

— Смерть ей! Смерть!

Тристан злился: близился рассвет, а дело всё ещё не окончено. Между тем девчонка затаилась где-нибудь поблизости, но ему не хватало смекалки уловить её.

— Ничего, — подумал он, — из города ей всё равно не вырваться. Пусть мне придётся прочесать все улицы, перевернуть вверх дном каждый дом, каждый сарай, но девке от меня не сбежать. Она моя!

Великий прево, приободрившись, щёлкнул зубами и пришпорил коня. Следом за ним, как предвестники смерти, скакали солдаты ночного дозора. На мосту Богоматери им встретился священник. На лице его застыла безумная гримаса, он тяжело дышал, взор его блуждал. Махнув рукой вперёд, ни о чём не расспрашивая, священник сказал:

— Вы найдёте её на Гревской площади, у Крысиной норы!

* l’Hermite — Отшельник

de Neckere — созвучно с фламандским necker — «злой дух», отсюда прозвище Дьявол. Le Daim — Лань.

** Ордонансовые роты — постоянные военные части. Сформированы по указанию Карла VII в 1445г. и просуществовали до XVI века. Изначально их было пятнадцать, в следующем году добавилось ещё пять.

*** Жан де Дюнуа (также известен как бастард Орлеанский) — прославленный французский военачальник времён Столетней войны, соратник Жанны д’Арк.

**** Честно говоря, тогда эта должность называлась дворцовый прево, но автор позволил себе употребить наименование Великий.

***** Лига общественного блага — коалиция феодальной знати, поднявшей мятеж против политики Людовика Одиннадцатого. Номинально её возглавлял герцог Карл Беррийский, младший брат короля, фактически — Карл Смелый, герцог Бургундский. После поражения королевской армии в битве при Монлери Людовик вынужден был пойти на уступки (в частности, отдав брату Нормандию), но в дальнейшем сумел подорвать основы Лиги и отказался ото всех уступок.

========== Глава 2. Посмотри в глаза палачу ==========

Священник не солгал: солдаты действительно нашли беглянку на Гревской площади. Правда, прежде чем они схватили её, им довелось столкнуться с противником не менее одержимым, чем поверженные бродяги. В защиту цыганки выступила обитательница Крысиной норы, затворница Гудула, вот уже пятнадцать лет отмаливающая неведомый грех и проклинающая цыган на все лады. То была настоящая отшельница, питающаяся подаянием, спавшая на голых камнях без огня зимой, прикрывшись лишь рубищем. У парижан её подвижничество пользовалось признанием. Тристан не испытывал священного благоговения перед вретишницей, заживо похоронившей себя в зловонном склепе, но её слова имели для него вес. Он знал о её ненависти к цыганам. И поначалу Гудуле, утверждавшей, что колдунья укусила её и сбежала, почти удалось обмануть Великого прево. Долг велел Тристану продолжать погоню, но он чуял подвох в словах вретишницы, поэтому не отходил далеко от кельи. Сомнений добавил один из стрелков, подметивший странности в сбивчивом рассказе Гудулы и искорёженные прутья решётки, которые явно выбивали изнутри. Вретишнице сказать бы, что это она сломала решётку, пытаясь выбраться, чтобы догнать девчонку. Дескать, пока возилась, не заметила, в какую сторону ударилась мерзавка. А она, объятая волнением, валила всё на крестьянскую телегу и совсем запуталась.