Тристан Майлз

– Какое-то у тебя настроение нехорошее. Я не ошибусь, если предположу, что в этом виноват Пол с пилатеса?

– А вот и ошибешься. В этом виноват Тристан Майлз. – Она решительно выходит из кухни.

Потрясенно открываю рот. Ничего себе наглость! Спешу за ней. Она подходит к мирно спящему на диване Патрику. Наклоняется, готовясь подхватить ребенка на руки.

– Я сам его отнесу.

– Нет, – она отпихивает меня с дороги. – я не хочу, чтобы ты приближался к моим чертовым детям!

– Ой-ой, – закатываю глаза, видя, как она силится поднять увесистого мальца. – Примерно так я и назвал твоего среднего, который волшебник.

– Его зовут Гарри, и да, меня действительно оскорбляет то, что какой-то напыщенный избалованный мудак говорит мне, что дети у меня невоспитанные, совершенно ничего не зная о том, что им пришлось пережить! – гневным шепотом огрызается Клэр. – Уйди с дороги, – говорит она, с натугой поднимая сына.

Я отступаю в сторону.

– Ты сегодня как-то особенно стервозна.

Она протискивается мимо меня, поднимается по лестнице. Я иду за ней.

– Что ты делаешь? – шепчет она.

– Иду за тобой. А на что похоже?

– Богом клянусь, Тристан, я сейчас тебя с лестницы спущу. Езжай домой.

– Теперь я понимаю, от кого они этого понабрались, Клэр.

Она поворачивается ко мне:

– Чего понабрались?

– Склонности к физическому насилию. Кстати, тебе совершенно не идет.

Она замирает на месте, потом спускается на ступеньку ближе ко мне, и я опасливо отшатываюсь.

– Тристан!

– Да, Клэр?

– Захлопни свой рот.

– Или что?

– Или мне придется самой его тебе заткнуть.

– Воительница, – проговариваю я одними губами, поднимаясь за ней на второй этаж и наблюдая с порога, как она укладывает Патрика в постель и снимает с него ботинки. Приглаживает ему волосы и целует на ночь, потом выключает свет, и мы выходим в коридор.

– Где твоя спальня? – спрашиваю я.

– В том месте, куда ты никогда не попадешь. Спускайся.

Закатываю глаза:

– Я в любом случае не хочу туда, Клэр.

Она испытующе смотрит мне в глаза:

– Вот и хорошо.

– Да, хорошо, – выпаливаю я в ответ. – Между нами все кончено, помнишь?

– Вот именно, так зачем тебя сюда черти принесли?

Мы меряемся взглядами, и на меня накатывает то самое чувство: мне хочется притиснуть ее к стене и зацеловать до беспамятства.

Ее взгляд невольно опускается на мои губы, и я понимаю, что она чувствует то же самое.

– Ну, так где я буду спать? – спрашиваю снова. – За руль мне нельзя.

– Вызови шофера с лимузином.

– У него сегодня выходной.

– Почему бы тебе тогда не вызвать такси?

– У них все машины в разгоне.

Она прищуривается:

– Я знаю, что ты сейчас делаешь.

– И что же?

– Не разыгрывай передо мной тупицу, Тристан. – Она протискивается мимо меня и с топотом сбегает по лестнице. Я не отстаю от нее.

– Так где я буду спать?

С тобой?

– Полагаю, ты можешь устроиться на подстилке Пустобреха, а он будет спать со мной.

Изображаю священный ужас:

– То есть ты скорее легла бы с собакой, чем со мной?!

– Не поверишь, но да!

– Что случилось с той веселой горячей Клэр, которая способна заездить меня до потери сознания?

Ее глаза встречаются с моими, и на лице ясно читается жажда убийства.

– Она пришла в себя, – шепчет Клэр в ответ. – Когда до нее дошло, какой ты засранец.

Старательно изображаю глубокий шок.

Она наступает, я отступаю.

– Ты вламываешься без приглашения ко мне домой. Выпиваешь мое вино. Не говоря уже о… – она осекается.

Пожимаю плечами и едва не лечу кубарем через коварно подкравшийся сзади диван.

– Ну ладно… А если этого всего не считать?

– Поезжай домой, Тристан.

– Это из-за того, что я встречался с другой женщиной?

– Мне все равно, с кем ты встречаешься.

– Это ведь ложь, Клэр, да? Потому что тебе, похоже, как раз не все равно.

– Поезжай домой, – повторяет она.

– Не могу. Я выпил лишнего.

– Отлично, тогда ложись на диване.

– Мы можем об этом поговорить?

– Нет. – Она подходит к комоду, вытаскивает одеяло и подушку и в сердцах швыряет ими в меня.

Перехватываю их на лету.

– Не очень-то ты гостеприимна, Клэр, – фыркаю я. – Тебе следовало бы над этим поработать.

Она в ответ только закатывает глаза и идет к лестнице, бросив на ходу:

– Надеюсь, Шмондя нассыт тебе на голову.

И после этой парфянской стрелы с громким топаньем поднимается на второй этаж.

Осознав, что́ она только что сказала, ощущаю приступ паники. Оглядываюсь по сторонам и вижу облезлое шерстяное бедствие, восседающее на диване. Наши взгляды скрещиваются.

– А такое может случиться? – окликаю я Клэр.

Молчание.

– Клэр?

Тишина.

– У меня аллергия на котов, Клэр. Мне нужно спать с тобой, – горячо продолжаю я. – В твоей постели.

Дверь ее спальни с шумом захлопывается.

Чешу в затылке, глядя на кота. Кот глядит на меня. Наставляю на него палец.

– Только попробуй полезть ко мне, кот по имени Шмондя, когда я сплю! Мигом окажешься на улице, – шепотом грожу ему. – Пойдешь на корм медведям.

Расстилаю на диване постельное белье, кладу подушку. Проклятье! Хочется уехать домой, но поговорить утром с Клэр хочется все же больше. Забираюсь под одеяло и кручусь с боку на бок, пытаясь устроиться поудобнее.

Этот гребаный диван из бетона сделан, что ли!

Два часа спустя