Трюк (ЛП)

АРОН: ЧТО ЗА ИГРЫ? ТЫ ЖЕ НЕ ВЛЮБЛЯЕШЬСЯ. ТЫ ТВЕРДИЛ МНЕ ЭТО ЦЕЛЫЙ ГОД.

НОА: НЕ ВЛЮБЛЯЮСЬ. ОБЫЧНО. НО МЭТТ ДРУГОЙ.

АРОН: ЭТО ТВОЙ СПОСОБ МЕНЯ ПОСЛАТЬ? Я ЖЕ СКАЗАЛ, ЧТО СОГЛАСЕН ВЕРНУТЬСЯ К СВОБОДНЫМ ОТНОШЕНИЯМ.

НОА: НЕ МОГУ СЕЙЧАС ГОВОРИТЬ. Я НА КОРАБЛЕ, ПОСРЕДИ АТЛАНТИКИ. С МЭТТОМ. МОИМ ПАРНЕМ. СВОБОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ НЕ РАБОТАЛИ, И МЫ ОБА ЭТО ЗНАЕМ. Я ДВИГАЮСЬ ДАЛЬШЕ, И ТЫ ТОЖЕ ДОЛЖЕН.

Я задерживаю дыхание, пока зеленый огонек около имени Арона не исчезает. Перед тем, как выйти из сети, открываю новое окошко чата с нашим другом Уайетом. Он, наверное, самый заботливый в нашей компании. Даже больше, чем Скайлар и Ребекка. Эти девчонки могут быть безжалостными и отрежут мне яйца, когда узнают, что я кинул Арона.

НОА: МОЖЕШЬ ПАРУ ДНЕЙ ПРИСМОТРЕТЬ ЗА АРОНОМ? СВОДИТЬ КУДА-НИБУДЬ. ЕМУ НУЖНО ПОТРАХАТЬСЯ.

Ответ приходит немедленно.

УАЙЕТ: РАЗВЛЕКАЙСЯ СО СВОИМ ФУТБОЛИСТОМ, ПОКА МОЖЕШЬ. ПОСТАРАЙСЯ НЕ НАГАДИТЬ В ДУШУ И ЕМУ.

Наряду с заботливой натурой, Уайет также имеет склонность к драматизму, а значит, он принял сторону Арона. Так и должно быть. Уайет не говорит ничего нового, но мне не по себе. Если бы не договор, я бы заверил друга, что в нашем с Мэттом случае ничье сердце не находится под ударом. Он угрюмый парень, а я… не знаю, что у него со мной за проблемы, но очевидно одно — они есть.

Одна ночь прошла. Осталось еще дохрена.

Глава 5

МЭТТ

Вернувшись в каюту после полудня, я нахожу Ноа сидящим на балконе с высоко закинутыми на перила ногами. Выглядит очень неудобно, но эта поза ему идет.

Ноа отпивает из бутылки. Судя по количеству пустой тары на маленьком круглом столике, это уже пятая.

Не первый человек, которого я довел до пьянства. Да, пап?

Отец всегда винил нас, детей, в своем пристрастии к алкоголю. Интересно, он вообще просыхал после моего скандального разоблачения? Мне так хочется позвонить братьям и сестрам, узнать, как у них дела, и что происходит дома после того, как моя жизнь стала достоянием общественности. Но их номеров у меня больше нет. Родители сделали все возможное, чтобы вычеркнуть меня из семьи. Я в черном списке всех соцсетей, а при попытке дозвониться оператор сообщает, что номер не существует.

— Я чувствую, как ты на меня пялишься. — Ноа заходит в комнату в тот момент, когда я достаю пиво из мини-бара.

— Не рановато для выпивки? — спрашиваю я.

Ноа выгибает темную бровь и прожигает меня сине-зелеными глазами. Мне кажется, синий все же преобладает. Какого хера я вообще думаю о цвете его глаз?

— Кто бы говорил. — Он отпивает еще глоток.

— Похоже, я магнит для несчастий и тяну тебя за собой.

— Не обольщайся. Это, — Ноа поднимает бутылку, — к тебе не имеет никакого отношения.

— Ты достал персонал своими выходками, и они плюнули тебе в еду?

Ноа закатывает глаза.

— Эй, я милейший парень. Ты просто этого не замечаешь.

О, еще как замечаю. Непринужденное отношение, чувство юмора и высокомерное обаяние притягивает всех вокруг, но я здесь не для этого.

— Эм, Дэймон наконец отдал наше расписание. — Я достаю из кармана сложенный лист бумаги и отдаю Ноа.

— Познакомиться поближе, — читает он, а потом его пробирает смех. — Не убив друг друга. Тут придется постараться, да?

— Очень.

— Погоди, на Бермудах нас ждет съемка и интервью для журнала «Out and Proud»?

Я делаю большой глоток из бутылки.

— Угу.

— Снова распсихуешься?

— Не стану врать, есть такая вероятность.

— Каждый раз, чувствуя подступающую панику, знай, что мой рот в шаговой доступности. Здесь сказано, что будет совместное интервью.

В ответ на мой стон Ноа начинает смеяться.

— Ты кайфуешь от моего дискомфорта? — спрашиваю я.

— Тебя так легко смутить. — Ноа просматривает лист дальше. — А потом ты на несколько недель возвращаешься домой перед благотворительным вечером… серьезно? Спортивного ЛГБТ-сообщества? Они реально пытаются заткнуть всем глотки однополыми отношениями?

Я давлюсь пивом.

— Спасибо. Именно это я и хотел сказать.

— Мы должны демонстрировать обычное, нормальное поведение. Может, обсудить с Дэймоном, например, день, когда мы просто пойдем по магазинам? Отношения со мной — это не круглосуточные приемы и модные круизы.

— Разве нет? — спрашиваю я. — Богатый парень с трастовым фондом, без работы…

— У меня есть работа, я просто никогда на нее не хожу. Мне не платят, зачем там появляться?

— Да ты прямо сотрудник года.

— Хочешь, расскажу, что у меня за «работа»? — спрашивает Ноа, выделяя последнее слово воздушными кавычками. — Я принимаю участие в кампаниях отца. Моя официальная должность — политтехнолог, а, значит, я целый день сижу в душной комнатушке с кучей людишек, которые утверждают, что имеют большой жизненный опыт. Но потом эти умники возвращаются в свои огромные особняки и шикарные жизни, не обращая внимания на бездомных на улицах. Все мои идеи сразу же зарубают, потому что я всего лишь директорский сынок с дипломом политолога и нулевым опытом работы. — Ноа с отчаянием смотрит на меня, и я впервые замечаю его смирение.

— Ты хочешь быть политиком? — спрашиваю я.