Триумф броненосцев. «До последнего вымпела»

Дождались… Снаряд ударил в вентиляторную трубу, раскорежил ее в металлолом и осыпал осколками прислугу палубных орудий. Щедро осыпал. По палубе со стонами поползли раненые…

Только после этого Гестеско отдал приказ на открытие ответного огня.

Сначала загрохала казематная пушка, а после ее четвертого выстрела, когда всплеск от падения снаряда встал неподалеку от борта «Акаси», присоединилась и кормовая башня. За последующие пятнадцать минут русские отметились четырьмя попаданиями в противника, получив в ответ одно, вызвавшее пожар в кают-компании. А потом…

– Что они делают? – в первые мгновения Усики не понял: у русских что-то случилось с управлением или они просто обезумели: «Богатырь» повалило вправо, и он открывал противнику прямой путь к прикрываемому «Амуру». То есть просто иди и «убивай» беззащитный корабль…

Но, отойдя кабельтовых на пять от прежнего курса, русский крейсер сделал «правое плечо вперед» и стал двигаться в прежнем направлении.

Японский каперанг понял, в какую переделку он попал, и мысленно неоднократно послал весьма нелицеприятные эпитеты своему недальновидному адмиралу: нагоняя «Амур», теперь придется идти около часа под бортовым огнем большого крейсера, который с такой дистанции из восьми шестидюймовых стволов растерзает «Акаси» вдрызг. Потом подоспеет «Сума» и получит свою порцию. В общем, половину боевого отряда гайдзины расколотят по частям, практически не пострадав сами…

Но, получив прямой приказ адмирала «Атаковать противника полным ходом», самурай не смеет рассуждать по поводу его разумности – только выполнять. Разве что…

– А вот этот номер у вас не пройдет, – пробормотал Стемман себе под нос, увидев, что японский крейсер склонился влево и стал удаляться от курса «Богатыря».

На «Акаси», вероятно, решили обогнать «Амур» на параллельном курсе и, пока подоспеет подмога, исколотить его снарядами, надежно сбив ход.

– Машина! – склонился каперанг над переговорным устройством. – Полный ход! Лево на борт! (это уже рулевому).

Крейсер, медленно, но верно набиравший ход до двадцати двух узлов, повалило на пересечку курса своего визави.

Теперь Усики окончательно понял, в какую катавасию угодил его корабль. Классический «кроссинг Т». «Акаси» на протяжении двадцати минут будет под анфиладным огнем значительно более мощного противника и отвечать сможет только из баковой шестидюймовки, которая, весьма вероятно, долго не просуществует. А свернуть с курса нельзя – приказ адмирала.

«Сума» отчаянно торопился на выручку и даже безуспешно попытался докинуть пару снарядов с запредельной дистанции, но эта помощь не успеет…

Шевельнулась даже предательская мысль: «Если бы, например, свалило первым же залпом трубу, то можно будет прекратить погоню в связи с ее бесполезностью и отойти под прикрытие остальных кораблей отряда…»

Все больше «богатырских» пушек подключалось к обстрелу, и, казалось, боги услышали тайные мольбы японского командира: русский снаряд перебил паропровод и «Акаси» немедленно «захромал», неудержимо теряя скорость.

Однако Стемман решил довести до конца начатый маневр, и его «Богатырь» остался на прежнем курсе, нещадно исколачивая снарядами свою жертву…

…Адмирал Уриу хотел бы прямо сейчас провалиться куда-нибудь подальше, но начальство хотело подробностей, и зачитывание обстоятельно подготовленного доклада надо было продолжать.