Тривейн

Конечно, у здания на Потомаке было еще одно преимущество помимо того, что его окна выходили на реку, — кроме обычных пяти комнат и зала ожидания, в нем имелись кухня и кабинет, в котором можно проводить совещания и работать. Если нужно, в кабинете можно даже ночевать: на огромной кожаной кушетке. Одним словом, дом показался Тривейну идеальным, и Боннер немедленно подал заявку.

После того как были завершены все формальности, они вернулись в отель.

— Не хотите ли выпить, майор? — спросил Тривейн, выходя из армейской машины, на обеих дверях которой стояли знаки, позволяющие парковку в любом месте.

— Благодарю вас, мистер Тривейн, но мне надо готовить отчет... По меньшей мере дюжина генералов мается сейчас в ожидании!

При этих словах лицо Боннера просветлело, он засмеялся. Похоже, ему самому понравилась нарисованная им картина. И Тривейн прекрасно знал почему: освободившись от навязанных ему обязанностей, младотурок мог в какой-то степени отыграться на своих начальниках. Но почему все-таки обязанности ему так не нравились?

— Что ж, — сказал Тривейн, — развлекайтесь! Значит, завтра в десять?

— Хорошо. Я потороплю службу безопасности с вашим списком... Если возникнут проблемы, позвоню... И договорюсь насчет сотрудников...

Боннер с улыбкой взглянул на Тривейна.

— Я имею в виду ваших сотрудников, хозяин.

— Прекрасно. Благодарю вас!

Тривейн подождал, пока армейская машина тронется с места и вольется в поток машин, заполнивших в этот час вашингтонские улицы, и вошел в гостиницу.

Портье сообщил, что поступившие на его имя сообщения забрала в пять десять его жена. Лифтер, завидя Тривейна, приложил три пальца к козырьку и, назвав вошедшего по имени, пожелал ему доброго вечера. На девятом этаже один из охранников, удобно расположившийся в кресле, улыбнулся Тривейну, а его напарник, стоявший в нескольких ярдах от двери в номер, почтительно поклонился. Казалось, пока Тривейн добирался до своего номера, он прошел через увешанную зеркалами комнату, отразившись в них несчетное множество раз. Но удовольствие от этого испытал не он, а совершенно другие люди...

— Привет, Фил! — Тривейн закрыл за собой дверь. Его жена в спальне говорила с кем-то по телефону.

— Приду через секунду, — крикнула она ему. Сняв пиджак и ослабив галстук, Тривейн подошел к бару, налил бокал воды со льдом. Через несколько секунд вошла Филис, и по ее глазам Тривейн понял, что случилось что-то не совсем приятное.

— С кем ты говорила?

— С Лилиан. — Так звали их экономку в Барнгете. — Там у нее кое-какие сложности с электричеством, но скоро придут монтеры, и все будет в порядке.

Она подошла к мужу, и они привычно поцеловались.

— И какие же у нее там осложнения? — спросил Тривейн.

— Вдруг погасли все лампы в северной части дома... Лилиан только и умеет, что включать радио, которое, кстати, тоже забарахлило...

— И что, так и не заработало?

— Думаю, нет. Но они ждут мастера, так что все будет в порядке.

— Фил, ведь в Барнгете есть запасной генератор. Он начинает работать, как только отключается основная сеть...

— Дорогой, — удивленно взглянула на мужа Филис, — не думаешь ли ты, что я знаю об этом? Запасной генератор... Зачем мне это? Придет мастер и все сделает... Скажи-ка лучше, как у тебя дела? Куда вы ездили?

Слушая жену, Тривейн думал о том, что вряд ли в Барнгете могла случиться авария: ведь вся система сделана братом Филис по последнему слову электронной техники. Нужно пригласить зятя в Барнгет — пусть проверит, в чем дело. Конечно, лучше сделать это как-то небрежно, шутливо.

— Куда я ездил? Мы буквально исколесили весь город с одним прекрасным молодым человеком, который по ночам изучает Клаузевица...

— Кого?

— Был такой деятель военной науки...

— В таком случае молодой человек заслуживает награды.

— Возможно... Вообще просвещенный человек, как правило, аккуратнее в делах... Так вот, Фил, сегодня мы с этим поклонником Клаузевица сняли помещение под офис. И знаешь где? У реки!

— Как тебе это удалось?

— Ну, моей заслуги тут нет. Нам этот дом предложили...

— А что говорят о слушаниях и твоем утверждении?

— Ничего нового. Портье сообщил, что ты забрала все записки... Уолтер звонил?

— Я еще не смотрела. Только вошла, как позвонила Лилиан... Вот они.

Тривейн подошел к чайному столику и взял лежавшие на нем бумажки. Их было около дюжины, и большинство от друзей. От Мэдисона ничего, зато звонил Марио де Спаданте!

— Интересно... Звонок от Спаданте!

— Кто это? Я такого не знаю.

— Мы встретились в самолете... Знакомы по первым годам нашей жизни в Нью-Хейвене. У него там строительная фирма...

— И он, конечно, хочет пригласить тебя на ужин? Ты ведь теперь величина!

— По некоторым соображениям я не буду ему звонить... О, смотри-ка, а это Йенсены. Ведь мы не виделись почти два года!

— Они очень милые, давай пригласим их завтра или в субботу на обед? Если они, конечно, свободны.

— Хорошо... А теперь я приму душ и переоденусь. Если позвонит Уолтер, дай мне знать.

— Да, конечно.