Трижды герой

— Так ты говоришь, что знаешь буквы и тебя зовут Ваня Кожедуб?—опрашивает она серьезно, — Ну напиши тогда на доске эти буквы, Ваня Кожедуб. Вот тебе мел.

Так состоялось знакомство Вани с учительницей Ниной Васильевной Базилевич, со школой и ее единственным классом, где всегда пахнет сыроватыми вытертыми партами и мелом и где учатся одновременно три группы — первая, вторая и третья.

Наступила зима, начались трескучие морозы.

Ваня проснулся, быстро сунул ноги в валенки, нахлобучил старую отцовскую шапку и выбежал на улицу. От мороза перехватило дыхание, защипало уши, заслезило глаза. Еле-еле добежал Ваня до школы. Дверь вдруг оказалась запертой. Ваня подумал, что опоздал, и ему вдруг до слез стало обидно и жалко себя. Он сел на крыльцо и заплакал. Внезапно дверь открылась и вышла Нина Васильевна.

— Иван, это ты? Зачем же ты в такой мороз явился. Ведь мы сегодня не учимся, я же просила Гришу зайти к тебе и сказать. Господи, да у тебя ухо совсем белое! Идем скорей ко мне. Хотя нет, сначала я тебе ототру ухо снегом.

Когда ухо было оттерто и Ваня уже сидел у Нины Васильевны и пил необыкновенно вкусный чай с конфетами в серебряных обертках, Нина Васильевна вручила ему большую книжку с картинками. На картинках был изображен солдат с ружьем и почему-то на одной ноге, собака с большими, как тарелки, глазами, маленькая девочка, сидевшая в цветке, и голый толстяк с короной на голове. Это были сказки Андерсена.

С этого дня началась Ванина дружба с учительницей.

Утром Ваня ходил в школу, днем помогал матери по хозяйству, а по вечерам сидел у Нины Васильевны и читал или рисовал красками, которые она ему подарила.

Но однажды — это было уже весной — отец подозвал его к себе и грустно сказал, что так как он долго болел, денег в семье совсем нет, жить не на что и надо ему, Ване, работать подпаском, и он уже обо всем договорился с дядей, который был пастухом в соседней деревне. Ваня долго плакал и говорил, что он хочет учиться на художника, но отец настоял на своем.

Однако Ваня недолго был подпаском. Упрям он оказался не меньше отца, и тому пришлось взять сына обратно. К тому же отцу стало лучше. Правда, Ване довелось все-таки поработать, и даже у кулака. Вместе с другими ребятами он чистил у него двор — таскал навоз, подметал, сгребал и жег мусор и за целый день работы получил одну копейку.

Но прошло время, и жадного кулака из деревни прогнали, и бедняки, которыми верховодил приятель Ваниного отца, старый партизан Сергей Андрусенко, организовали колхоз под названием «Червонный партизан». Старший Ванин брат Сашко, комсомолец-активист, целыми днями пропадал в сельсовете и на многолюдных сходках, выполнял поручения дяди Сереги. Он важно ходил по деревне со стареньким портфелем под мышкой.

Бедняки шли в колхоз с охотой и дружно. Но нашлось несколько совсем пропащих и никудышних людишек, которых кулаки сумели подкупить. Этих людишек называли подкулачниками. Они покушались на жизнь коммунистов и комсомольцев, хотели поджечь сельсовет, чуть не ограбили колхозную лавку.

Целых три дня сочинял Ваня длинное письмо другому своему брату Якову, служившему пограничником за многие тысячи верст от Ображеевки, возле крохотного, затерянного в раскаленных песках местечка на самом юге Советского Союза.

«Дорогой брат Яков! — писал он. — Кланяются тебе все наши ребята и Нина Васильевна и желают тебе доброго здоровья и поймать много шпионов и диверсантов и буржуев. Передай поклоны всем своим боевым друзьям и командирам.

Недавно у нас произошел настоящий бой, и я тоже воевал. У нас в Ображеевке появились два бандита из подкулачников, и дядя Серега сделал на них облаву. Одного поймали сразу в его же хате, он даже не успел штаны надеть, и так его и повели в исподнем, почти как того толстого короля в книжке, которую мне подарила Нина Васильевна, только тот был совсем ни в чем не одет. А другой бандит спрятался в жите, и его начали ловить. Мы стояли с ребятами у околицы и смотрели, как его ловят. Петро Максимец, знаешь, который поступил в партию большевиков, прибежал со своим охотничьим ружьем. Мы все побежали за ним к роще, которая у самого поля. Там стояли наши комсомольцы и наш брат Сашко. Сашко закричал на меня, чтобы я вертался обратно домой, но тут поднялась такая стрельба, как в настоящем бою, который показывали в кино, но мы не испугались. Это бандит отстреливался в жите. Но у него было мало пуль, и его скоро поймали. Максимец и еще двое комсомольцев вытащили его из жита и повели в деревню. У него было красное и злое лицо, и он был связан, а то бы, наверное, вырвался от них.

Когда я вырасту, я тоже буду ловить бандитов. Только их к тому времени всех, наверное, переловят и мне останется только быть художником, что тоже очень хорошо».

Яков вскоре же прислал письмо, адресованное специально Ване. Он похвалил его за то, что тот не растерялся, когда началась стрельба, но посоветовал быть осторожнее и крепко поругал за ошибки в письме, хотя Ваня очень старался, чтобы их не было.