Трижды заслуженная вдова

—    Так ведь не взяли! Твой супруг оказался весьма законопослушным товарищем. Ты, говорит, имеешь подписку о невыезде? Вот и не выезжай! А мы, говорит, сами разберемся, не пацаны зеленые, наверное! Я им схемку подробную нарисовал, а сам вот... — Левка еще раз тяжело вздохнул.

—    Ясно. Ну, отдыхай, дорогой!

Вот и все! Последняя надежда реабилитироваться в глазах общественности только что разбилась с хрустальным звоном. Люська смотрела на меня глазами побитой собаки. Словно это не я, а она зашла в тупик в своем расследовании. Мне же вдруг стало жутко тоскливо и сразу захотелось домой, под теплое мужнино крылышко. Немного поерзав в нерешительности, я все же отважилась начать нелегкий разговор с подругой.

—    Люсь, а Люсь, ты без Саньки своего скучаешь?

—    Ага.

—    Очень?

—    Еще бы! Он у меня знаешь какой?

—    Какой?

—    Ручной совсем! Ну прям, как твои мужики, честное слово! — на ее глаза навернулись слезы. — А ты без Ромашки, Веньки и Вовки-змея скучаешь?

—    Угу, — в знак солидарности я тоже хлюпнула носом.

Несколько секунд мы моргали друг на друга, а потом, крепко обнявшись, разрыдались, наверняка испугав соседей Людмилы.

Стратегический запас жидкости в моем организме иссяк довольно быстро. Я наконец почувствовала значительное облегчение, встрепенулась, с усилием отодрала Люську от своего плеча и строго прикрикнула:

—    Ну, хватит здесь мокрядь разводить! Есть предложение: дождаться, когда мальчишки вернутся из Тулы, и двигать ко мне. Пора уже выходить из подполья! Впрочем, твой Саня сегодня у нас штабом работает. Так что можешь прямо сейчас отправляться к нему...

Людмила обрадовалась. Но, глядя на мою скривившуюся физиономию, неожиданно твердо заявила:

—    Никуда я без тебя не пойду! Не могу я бросить подругу в такое смутное время, и все тут! Вот вернутся ребята — вместе пойдем!

Радость и гордость за Люську, правильно воспитанную мною, незамедлительно овладели всем моим существом. Чтобы это скрыть, я принялась со стахановским рвением разбирать остатки баррикады. Подружка, не раздумывая, бросилась мне на помощь. Спустя полтора часа, изрядно намаявшись и набив с полдюжины синяков и шишек, мы превратили конспиративную квартиру в прежнее уютное гнездышко семейства Хохловых. После этого Люська быстренько организовала чай, послав меня в ближайший магазинчик за тортом.

За священным ритуалом чаепития нас и застал Люськин Саня.

Увидев супруга, Люська посуровела лицом и близко к тексту процитировала одну дамочку:

—    О, мрачный муж пришел! Кр-расота!

Саша на самом деле был мрачен до чрезвычайности. Неразговорчивый от природы, сейчас он молчал как-то особенно, я бы сказала, со значением.

—    Собирайтесь, — сурово сказал Саня.

—    В тюрьму? — пролепетала вдруг побледневшая Люська.

—    Зачем в тюрьму? — не понял он.

—    А куда же еще! — опечалилась Людмила. — Теплые вещи с собой брать или там выдают?

—    Не надо, — серьезно ответил ее супруг. — Пока. А там видно будет...

Бесконечно страдая и готовя друг друга к самому худшему, мы с Люськой поплелись вслед за Саней. Он привел нас... ко мне домой. С душевным трепетом переступала я порог собственного жилища. Ожидала я чего угодно, но то, что увидела, не могла представить даже в самом страшном сне! Во-первых, руины Колизея по сравнению с моей квартирой — просто дворец! А во-вторых, и это самое главное, в двухкомнатные развалины набилось очень много народу. Приглядевшись к присутствующим, я узнала Ромку, Веньку, Вовку-следователя, Зою Федоровну, Светлану, бабу Нюру, даже Дуську зачем-то притащили! Ну и, естественно, была и группа товарищей с Кавказа. Я вежливо поздоровалась с присутствующими. Бабка при виде меня истово перекрестилась и незаметно трижды сплюнула через плечо, остальные сдержанно кивнули. Интуиция подсказала мне, что сейчас начнется разбор полетов, а так как на этот раз я проиграла, то пришлось потупить взор и приготовиться к участи жертвы. Боковым зрением я заметила, как позеленела Людмила, готовясь упасть в обморок.

—    Кхм, — заговорил Ульянов. — Присаживайтесь, господа...

Начало обнадеживающее! Тех, кого собираются упечь за решетку, господами не кличут, все больше гражданами. Взявшись за руки, мы с подружкой уселись на два заранее приготовленных для нас стула.

—    Да-а, — протянул Ульянов. — Теперь-то вы понимаете, гражданка Зайцева, что следствие ведут знатоки?

Я уныло кивнула, отметив про себя обращение «гражданка». Выдержав, как хороший актер, паузу, Вовка вновь заговорил:

—    Я пригласил вас, господа, чтобы доложить об успешном раскрытии преступления, связанного с наследством семьи Либерман.

Мы с Люськой недоуменно уставились на следователя. Раскрытие? О чем это он? Ведь совсем недавно Людмила сделала глубокомысленный вывод, что следствие зашло в тупик, убийца не найден, а я опозорена...

—    Поясни, пожалуйста, — осипшим от волнения голосом попросила я.