Трое

Сашо удивлен. В чем дело? Младен — командир его отделения.

— До каких пор ты будешь дурить? — спрашивает его ефрейтор Младен начальственным тоном.

Сашо ничего не понимает.

— Ты зачем задеваешь жену Марина? Мог выйти скандал! Позоришь ее публично. Этот совсем взбесился.

— Взбесился? — невинно удивляется Сашо.

— Не хватало, чтобы вы еще сцепились!

— Ты хочешь сказать, чтобы я ему наклал!

— И еще! — Младен вздыхает. — Слушай, я не хочу тебе читать мораль, твои похождения меня не интересуют, но советую, не суй своего носа, куда не надо!

— А если суну! — Сашо смотрит на него с насмешкой. — Что тогда будет с твоим отличным отделением? Как проживешь без похвал и наград?

Младену приходится проглотить это, хотя ему так и хочется влепить, как следует.

— Слушай, — говорит он спокойным тоном, — вечером мы в гостях у Марты! Придешь?

— У Марты! — Сашо искренне удивлен. — Приду, почему же нет! Это — высший сорт!

— Тогда идем вместе!

— Сейчас не могу, устал! — врет Сашо. — Встретимся в городе!

Младен подозрительно раздумывает. А другой прикидывает, сколько времени у него отнимет Данче. Уславливаются встретиться в городском парке…

В помещении роты тихо. Никого нет. Те, кто получил увольнительные, ушли в город, другие смотрят кино.

В углу, у окна сидит Иван. Облокотившись на подоконник, он смотрит через окно.

Заметив его, Сашо направляется к нему.

— Был на матче, профессор? — Сашо бесцеремонно подсаживается рядом.

Иван вздрагивает.

— Нет, не был… Говорят, ты забил два красивых гола! — улыбается он виноватой улыбкой, словно извиняясь за то, что не пошел на матч.

Сашо машет рукой.

— Это не так интересно! — и, помолчав немного, неожиданно спрашивает: — Знаешь Данче? Ну, что в металлическом работает! Не может быть, чтобы ты ее не знал… Ему хочется добавить «жену лавочника», но он удерживается.

— Жену лавочника? — вместо него говорит Иван.

— Да! Она была на стадионе… Эх, профессор! С головы до ног женщина! Знаешь, что значит настоящая женщина! На прошлой неделе заметил ее в первый раз, а сейчас у меня встреча с нею! — Он встает. — Думаю, что будет порядок!

— А муж? — Иван продолжает смотреть в окно.

— Какое мне до него дело! Раз не может жену удержать, мне что ли ее сторожить? Она по мне с ума сходит!

— А потом?

— Что потом? Нынче здесь, завтра там! Она это знает. Обманывать не собираюсь. Чем я виноват, что жизнь у них нескладная! Этот пентюх не заслуживает такой жены! — Сашо снова подсаживается к Ивану и смотрит на него смущенно, с полувиноватой улыбкой. — Знаю, что не одобряешь. Ведь правда?

Иван молчит.

— Видел бы ты ее! Один мой друг говорил мне, что у женщин два лица. Одно — «на каждый день», для домашних, для мужа, для службы, перед людьми. Другое лицо — «для праздника». Сегодня лицо у Данче было как раз такое, праздничное. Видел когда-нибудь лицо для праздника? И почему ей не праздновать? Разве она не права?

— Не знаю! — Иван испытующе смотрит на него.

Сашо фыркает.

— Эх, профессор, профессор! Много ты знаешь!

4

Приди, приди, свет мой золотой!

Не оставляй меня в тени этой спины, потому что мне страшно слушать тиканье часов!

Приди, молю тебя, приди…

Данче

Сначала — взгляд разведчика в сторону расположения противника. Нужно любой ценой избежать столкновения, так как во всех случаях пострадает солдат. Сашо разглядывает жилые дома, где живет Данче. В третьем окне висит белое полотенце. Это значит: «Приду». Лицо Сашо самодовольно улыбается. Со стороны домов не слышно никакого шума, не видно прохожих. Тем лучше, никто не увидит.

Еще взгляд; на этот раз в сторону тыла. Солдатам запрещено ходить в заводской лесок, и приказа до сих пор никто не нарушал. Путь к леску просматривается часовыми, стоящими на постах у входа в завод и у складов. Да и как пройдешь, когда запретная зона ограждена колючей проволокой. Попробуй, если можешь? А почему нет! У Сашо появляется дерзкая мысль, словно он снова озорной мальчишка. Там, напротив, Данче. Он должен быть там! Другой на его месте поступил бы более осмотрительно. Воспользовался бы увольнительной, вышел бы на шоссе и, обойдя территорию завода вокруг, спокойно вошел бы в рощу с другой стороны. Другой — но только не Сашо!

Сашо притворяется будто что-то потерял и, нагнувшись, приближается к ограде, идет вдоль нее. Потом возвращается назад, озирается вокруг, ищет что-то в карманах, хотя поблизости никого нет. Наконец, он обнаруживает то, что нужно. В одном месте проволока ослабела, и при его гибкости он мог бы перебраться.

— Вперед! — с воодушевлением командует сам себе Сашо и наклоняется, чтобы перелезть.

— Рядовой Баров! — раздается знакомый резкий голос.

Сашо застывает на месте. Капитан!

Командир стоит под деревьями. Он все понял.

— Я, товарищ капитан!

Командир испытующе смотрит на него.

— Что ты здесь делаешь?

Сашо умеет находить выход из таких положений. Нельзя колебаться ни минуты, иначе плохо. Капитан ценит искренность.

— Думаю, как бы незаметно выбраться из казармы, товарищ капитан!