Трое

Придется ли Этьену давать показания? Наверняка, иначе его сразу заподозрят. Бег помогает держать себя в форме, а голове позволяет оставаться пустой и легкой.

Сегодня он выберет маршрут по лесу, на воду даже не посмотрит. Хватит того, что перед глазами стоят лица родителей Кло, умоляющих сограждан о помощи перед камерами TF1. Как только Мари-Лор сообщила сыну: «Тити, мать и отец Клотильды записались к Праделю…» – озера Булонского леса кажутся ему лицами утопленников.

Последний выпуск Этьен смотрел вместе с Адриеном – одному не хватило мужества. Это было в понедельник вечером, хотя обычно они встречаются по субботам или воскресеньям. Этьен сказал другу: «Это важно…» – заказал две пиццы, и они ели их рядом с умолкнувшими синтезаторами. Их не забыли, как и давнюю любовь к музыке, но стали использовать как вешалки и корзинки для карманных вещей.

– Зачем нам это смотреть? – удивился Адриен.

– Журналисты наверняка обратятся и ко мне.

– Ты уверен?

– Мне не отвертеться.

– Почему?

– Да потому, что я ждал Клотильду, а она не пришла.

54

25 декабря 2017

Этьен берет в ладони чашку, делает глоток, морщится. Говорит после паузы:

– Счастливого Рождества…

Он не снял куртку – только капюшон откинул – и выглядит усталым. Не верится, что я нахожусь в одной с ним комнате. Бывает так, что человек переживает наяву пугающие события, которые неоднократно представлял себе мысленно, и не может зацепиться за реальность, остается вовне.

Нина не спускает глаз с Этьена. В крошечном кабинете ее друг кажется великаном. Он закуривает, не спросив разрешения. Она не возражает. Пытается подобрать нужные слова, как искала бы дорогу, сбившись с пути.

Луиза и Валентин ушли с Симоной смотреть котят. Затея Луизы, она решила оставить нас.

Она почти истаяла, увидев, как я выхожу из машины. И так была бледная, а тут еще такой… сюрпризец… Не ожидала встретиться здесь.

Мы с Этьеном подошли к ним, и я испытала потрясение, увидев лицо его сына. Фантастическое сходство.

Я никого не обняла и не расцеловала.

В молодости Нина должна была прикоснуться к человеку, чтобы вступить с ним в контакт, и потому обнимала тех, с кем встречалась, брала их за руки и гладила по лицу, как скульптор, примеривающийся к модели. Меня это ее свойство восхищало.

Я одна с Этьеном и Ниной, держу руки за спиной, иначе они увидят, как дрожат мои пальцы.

– У тебя найдется что-нибудь покрепче? – спрашивает Этьен. – Кофе ужасно гадкий… Выпьем за Рождество?

– Сейчас одиннадцать утра, – отвечает Нина. – Выпивать в твоем состоянии не лучшая идея.

Он улыбается. Смотрит на меня.

– Луиза настучала?

– О чем? – бесцветным голосом интересуюсь я.

– О том, что я скоро сдохну.

– Конечно, если не начнешь лечиться, – подает реплику Нина, спасая меня от необходимости отвечать.

– Тебя мне только не хватало… Отстаньте… нечего лечить.

– Что собираешься делать?

– Ничего.

– То есть как?

– Завтра вернусь в Лион.

– И?

– И… буду загорать. Хочу увидеть море, прежде чем… Луиза снабдила меня всем необходимым. Больно не будет.

– Куда ты намерен отправиться?

Вопрос задала я, хотя больше всего на свете желала остаться сторонним наблюдателем. Не сдержалась. Так иногда случается. Слово не воробей… А те, что мы годами держим взаперти, всегда вырываются на волю в самый неподходящий момент.

– Пока не знаю… – отвечает Этьен. – В Италию или в Грецию… одно из двух…

Нина и Этьен продолжают разговор, не обращая на меня внимания.

– Ты поставил в известность сына?

– Пока нет. Поставлю, прежде чем уйду со сцены.

– Когда?

– Скоро. Очень скоро. На следующей неделе. Времени осталось не так много.

– Откуда тебе знать?

– Видела бы ты рожу моей опухоли! – горько шутит он.

– Можно сделать операцию. Согласиться на химию. Говорят, есть очень эффективные современные препараты… – Нина сама не верит своим словам.

– Тебя Луиза подучила?

– Вовсе нет. У меня есть друзья, которые выкарабкались.

– Что за друзья? – вскидывается Этьен.

Нина не отвечает.

– Жозефина, да? – кипятится Этьен. – Думаешь, я не знаю, как она мучилась?!

– Ты даже на похороны не приехал!

Я кричу, чего делать не следовало. Мне хочется бежать со всех ног. Я в прострации. Их спор невыносим. Я вышла из машины ради Луизы и Нины, но уж никак не из любви к Этьену. Пусть отправляется на тот свет. Для меня он давно мертв. Поворачиваюсь к двери, Этьен жестом останавливает меня.

– Я был на могиле Жозефины… на следующий день… Когда все отвалили. Я в тот момент никого не хотел видеть.

55

6 сентября 1997

Два миллиарда человек сидят перед телевизорами и смотрят, как движется под палящим солнцем траурная процессия. Горе согнуло юных принцев, как птицы – тростник на озере. Еще двое детей потеряли мать.

Ушла из жизни и мать Тереза. Обе женщины теперь стоят у врат святого Петра, держась за руки. Их нежные голоса звучат в унисон. Или у мертвых нет голосов?

«Что хочет нам рассказать этот конец лета?» – думает Адриен.