Трое

Чертовы нервы. Он всего лишь берет у бармена пиво.

На дружескую беседу я не рассчитываю — по-крайней мере, ни разу не видела, чтобы Руслан болтал с кем-то из девушек в компании, а потому едва парень за стойкой протягивает мне коктейль, я собираюсь уйти.

— Мирон попросил быть с тобой внимательнее. Я тебя обижал?

Мои пальцы сжимают запотевшее стекло бокала, а сердце тревожно ухает. Следовало догадаться, что Мирон решит прояснить ситуацию. Правда, вряд ли он рассчитывал, что Руслан решит об этом сказать.

Мне стоит массы усилий не потупить глаза и еще больше для того, чтобы не опуститься до дурацких оправданий.

— Ничего подобного. Я лишь спросила, не кажется ли ему, что ты меня недолюбливаешь.

Руслан щурится.

— А тебе так кажется?

Не донеся бутылку до рта, он смотрит на меня в ожидании ответа, а я впервые замечаю белесый шрам на его переносице.

— Да. Мне так кажется.

Губы Руслана кривятся в подобие ухмылки, и он делает глоток, оставив мой ответ висеть в воздухе. Мне становится окончательно неловко, но, к счастью, в этот момент я вижу Мирона, выходящего из дома. Пробормотав «извини», разворачиваюсь и быстро иду к нему.

Что означает этот разговор? Руслан имел в виду, что я ошибаюсь насчет его отношения, либо же хотел обвинить меня в том, что я жалуюсь его другу? И, кажется, все равно все выглядело так, словно я оправдываюсь.

Когда празднование плавно превращается в ночь караоке, мы с Мироном прощаемся с гостями и поднимаемся в свою комнату. С Русланом мы больше не пересекались: остаток вечера он провел, разговаривая с Сергеем, старшим братом Алины, и около часа назад ушел спать. Судя по тому, что Эльза продолжила надираться в джакузи с Камиллой и Марьяном, ее он с собой не пригласил.

— Вставай на четвереньки, Тати, — разорвав наш поцелуй, Мирон толкает меня на кровать животом вниз и дергает бедра к себе. Его член несколько раз трется о клитор, после чего заполняет меня на всю длину. Я утыкаюсь ртом в подушку, стараясь приглушить всхлип — природа моего мужчину не обделила, и неизвестно, есть ли за стеной соседи. Ладони Мирона сжимают ягодицы и с силой толкают назад. Наш секс бывает разным: иногда он нежный и неторопливый, а иногда такой как сейчас — нетерпеливый и жесткий.

— Двигайся сама, — его голос натянутый и хриплый, горячее дыхание задевает крестец и в этот момент я точно знаю, куда он смотрит. Я сильнее упираюсь локтями в кровать и толкаюсь ему навстречу. Член ударяется в нужную точку, рождая горячий спазм в животе, и я снова не сдерживаю стон. С глухим шипением Мирон коротко бьет меня по ягодице, давая сигнал продолжать.

— Так, да. Трахай себя, Тати. Выглядит охуительно.

Я насаживаюсь на его член снова и снова в погоне за новой точкой кипения. Никогда не думала, что смогу быть настолько раскрепощенной с мужчиной. Мирону я позволяю делать с собой все. Его большое палец гладит меня между ягодиц, круговыми движениями обводит анус.

— Малыш, в задницу тебя хочу.

Зажмурившись, я кручу головой. У нас уже был анальный секс, но в нынешних обстоятельствах я к нему совсем не готова.

— Не здесь. Будет громко и нас услышат.

Рука Мирона обхватывает мой подбородок и оттягивает голову назад. Его член вонзается в меня под новым углом, отчего из горла вырываются стоны вперемешку со вскриками.

— Разве тебе не по хер? Пусть знают, что я трахаю мою девушку.

Через двадцать минут Мирон, натянув шорты, выходит из спальни, чтобы принести для меня воды, а я разглядываю потолок, размышляя о том, будут ли наши отношения всегда такими: полными тяги и страсти друг к другу. Возможно, наш секс затуманил мне голову, но сейчас я искренне верю, что они останутся таковыми всегда.

Мирон не появляется довольно долго, и я невольно начинаю посматривать на часы. Отсутствует уже пятнадцать минут. В голову помимо воли начинают лезть дурацкие мысли об Алине и том, что между ними было, и тогда дверь, наконец, распахивается.

— Тебя задержали поклонницы? — шуткой маскирую свою внезапную ревность.

Мирон опускается на кровать и, откупорив крышку минералки, вкладывает прохладную бутылку в мою ладонь.

— Нет, пришлось с Русом немного поболтать в качестве извинений, — наклонившись, он касается губами моего уха и издает короткий смешок: — Он, оказывается, в соседней комнате спит, а мы его разбудили.

Глава6

— Нормально сидит? — я одергиваю подол кремового платья-карандаш, купленного пару дней назад, и демонстративно расправляю плечи. — Не слишком открытое?

Мирон отрывается от ноутбука и внимательно оглядывает меня с ног до головы. Я напрягаюсь в ожидании. Если сейчас он скажет, что платье неподходящее, то мне придется его сменить, а это означает еще час проторчать в гардеробной, притом что этого часа у меня нет.

— Где оно открытое, малыш? Ты будто на прием к британской королеве собралась.