Трое из Коктебеля. Природоведческая повесть

Я кивнул головой, разбежался, описал в воздухе кривую, вытянулся струной и, как лезвие ножа, рассек воду. Некоторое время я плыл под водой, потом вынырнул и помахал рукой Алексею Николаевичу. Он входил в воду медленно и степенно, поплескивая на себя водой. Минут через десять он крикнул мне:

– Домой пора, Саша. Я поплыву к лодке и соберу пока все хозяйство, а вы тоже возвращайтесь.

Когда я, вдоволь наплававшись, вышел на берег, Алексей Николаевич уже оделся и перетаскивал наши вещи в лодку. Меня он попросил залить и забросать галькой кострище. Рыбьи внутренности Алексей Николаевич бросил в воду, сказав, что в море достаточно санитаров, которые с удовольствием полакомятся остатками своих собратьев. Картофельные очистки и рыбьи кости он аккуратно собрал в газету и положил в лодку.

– Ну вот, теперь в бухте все как было до нашего цивилизованного нашествия. В путь. Агапыч, мы поехали. Агапыч! – еще раз и строже позвал Алексей Николаевич. Я поискал глазами кота. Агапыч, притаившись за камнем, дергая в охотничьем азарте хвостом, выслеживал скальную ящерицу. Он был занят, чихал на все призывы на свете и продолжал следить за маленьким юрким животным, которое, в свою очередь, с любопытством и риском для жизни черными бусинками глаз уставилось на невиданное в этих краях чудовище.

– Ах, так! – сказал Алексей Николаевич. – Сейчас я тебе устрою нервное потрясение. Саша, я лезу в лодку, вы ее столкнете, сядете на весла и отойдете метров на пять от берега. Не мешает проучить этого самоуверенного полосатого пижона.

Услышав шуршание гальки и всплеск весел, Агапыч резко обернулся, молнией метнулся к берегу, но, увы… его и лодку уже разделяла широкая полоса воды. Проклиная всех ящериц на свете, кот, как ужаленный, заметался на берегу, замочил лапы, сел и заорал. Судя по интонации, он начал с оскорбления: «Надо быть круглыми идиотами, чтобы не заметить, какое великолепное животное вы забыли в этой проклятой дыре». Видя, что лодка стоит на месте, Агапыч сбавил тон и горестно завопил, уверяя нас, «что он никого не хотел есть, а просто они с ящерицей играли в "кто кого переглядит", и что если бы мы были порядочными людьми и любили его, бедного Агапыча, то ничего бы с нами не случилось, если бы его немножко подождали». Мы переглянулись с Алексеем Николаевичем и решили, что заявление это не лишено некоторых резонов и что в сказанном есть намеки на логику. Агапыч, сразу же почувствовав наши колебания, решил, что он на правильном пути, и на самых низких, вибрирующих нотах заканючил, что «до него дошло», что «он все осознал, критически пересмотрел и впредь обещает перековаться, а сейчас, несмотря на плохое поведение, просит прихватить его с собой».

– То-то, в следующий раз не будешь делать вид, что если тебе кричат «Агапыч, поехали!», то это касается кого угодно, только не тебя, – сжалился Алексей Николаевич. – Ладно уж, подберите, Саша, раскаявшегося скитальца морей, а то с ним истерика приключится.

Я взялся за весла, и не успела лодка вплотную подойти к берегу, как Агапыч взметнулся в воздух, перескочил широкую полосу наката и, вцепившись когтями в борт, повис над водой. Я помог ему взобраться в лодку и передал Алексею Николаевичу. Они посмотрели друг на друга, Алексей Николаевич еще раз сказал «то-то» и в знак того, что они полностью помирились, погладил взъерошенного счастливого Агапыча.

Полюбовавшись радостной встречей, я повел лодку вдоль берега, и через некоторое время она врезалась в скопление небольших, величиной с десертную тарелочку медуз.

– По науке – это аурелия. Народных названий много, и одно из них «морские уши».

– Форма действительно напоминает круглые мясистые уши, – заметил я. Остановив лодку, я подцепил на плоскую лопасть весла одну медузу и приподнял ее над водой. Прозрачная студенистая лепешка соскользнула и звучно шлепнулась в море.

– Дело не в форме. Эти создания приближение шторма чуть ли не за неделю до его начала «слышат». Синоптикам за ними никак не угнаться было. Недавно наши инженеры «украли» «медузий патент» и соорудили соответствующий прибор. Вот вам и никчемная медуза. Ученые считают, что в скором времени изучение различных органов у животных поможет справиться с целым рядом таких человеческих недугов, как немота, отсутствие зрения, слуха. Так что и с этой позиции видовое обеднение животного мира, Саша, непозволительное расточительство и государственная бесхозяйственность, не говоря уж об этической и нравственной стороне дела. Вы думаете, что с лица Земли исчезают просто растения и животные? – спросил Алексей Николаевич и тут же сам себе ответил: – Да нет же! Исчезают источники совершенной научной информации, отшлифованной миллионами лет эволюционного процесса. Ведь многое природа «изобрела» для своих детей задолго до того, как человек додумался приспособить то же самое себе на потребу. – Алексей Николаевич помолчал, а потом предложил: – Хотите, расскажу сугубо крымскую легенду о медузах?

– И вы еще спрашиваете! – встрепенулся я.