Трое из навигацкой школы (Гардемарины, вперед - 1)

Алексей и Никита простояли у причала до тех пор, пока на корме не зажглись масляные фонари. Пропал в темноте город, смешались контуры фрегатов и бригов.

- А теперь куда? Назад, в библиотеку...

Накануне Алексей, обшаривая книжные шкафы Оленевых, нашел старую английскую лоцию с описанием главных корабельных путей в Атлантическом океане. Вдохновленный образом военного фрегата, он разыскал теперь подробную карту и... смело повел из Гавра на мыс Горн бригантину "Святая Софья", не забывая наносить на карту маршрут и делать описания портов, в которых пополнялся продовольствием и пресной водой.

Глядя на увлекательную работу друга, Никита отложил в сторону Ювенала, предоставив римским преторианцам в одиночестве предаваться порокам, и послал вслед "Святой Софьи" три легкие каравеллы "Веру", "Надежду" и "Любовь", но скоро хандра взяла верх, и "Веру" он отдал на растерзание пиратским галерам, "Надежду" бросил в Саргассовом море без руля и без ветрил, а "Любовь" загнал в ньюфаундлендские мели для промысла трески и пикши.

- Га-а-аврила!

Камердинер явился в сбитом назад парике, озабоченный и очень недовольный, что его оторвали от дела. В руках у него были бутыль и два, сомнительной чистоты, стакана.

- Вместо того, чтобы вино лакать... - начал ворчливо он.

- Я не просил у тебя вина, - перебил его Никита. - Скажи, Саша сегодня заезжал?

- Заезжал. Вид имел очень поспешный, обещали завтра заехать.

- А что у тебя в руке?

- Настойка. Целебная. И еще хотел напамятовать, чтоб письмо батюшке князю написал.

- Да уже ему пять писем отправил.

- Да читал я ваши записки, - без всякого смущения, что залез в чужие письма, сказал Гаврила. - Прошу о встрече... Дело государственной важности. Ваше государственное дело совсем в другом.

- Вот негодяй! - разозлился Никита. - И в чем же мое государственное дело?

- А в том, что учиться нам надо. Написал бы князю, мол, море нам чужая стихия. Никита Григорьевич, - Гаврила молитвенно сложил руки, - в Геттингене шесть лет назад университет открыли. Вот бы нам куда! Я давно о загранице мечтаю. А нельзя в Германию, так проситесь в Сорбонну, в Париж...

- Хватит! Поговорил и смолкни. Принеси вина.

- Бесспиртную настойку пейте! Эх, Никита Григорьевич, живете кой-как, все терзаетесь да пьете сверх меры. А умные люди что говорят? - Гаврила расправил плечи и торжественно продекламировал:

Тягость забот отгони и считай недостойным сердиться. Скромно обедай, о винах забудь, Не сочти бесполезным бодрствовать после еды, полуденного сна избегая. Долго мочу не держи, не насилуй потугами стула. Будешь за этим следить - проживешь еще долго на свете, Если врачей не хватает, пусть будут врачами твоими трое: веселый характер, покой и умеренность в пище.

- Ладно, убирайся, - рассмеялся Никита.

Когда Гаврила ушел, он взял чистый лист бумаги и принялся точить перо, бормоча: "Будем писать о деле... "

- Ты в самом деле хочешь в Геттингем? - с удивлением спросил Алеша.

- Ты же слышал. Гаврила о загранице мечтает.

- Ты можешь говорить серьезно?

- А ты можешь не смотреть на меня так угрюмо? Тебе же ясно сказали: веселый характер, покой... Не сердись. Надо уметь ждать. Древние говорили, что это самое трудное дело на свете.

-12

По вечерам на Малой Морской улице часто собирались приятели Друбарева играть в штос. К игре относились со всей серьезностью, хотя карты были не более чем предлогом для того, чтобы посидеть в уютной горнице, поговорить и оценить кулинарные способности экономки Марфы Ивановны. Большинство игроков были отставлены от службы по возрасту, только Лукьян Петрович да еще один господин - Иван Львович Замятин, отдавали государству свои силы. Иван Львович служил простым переписчиком, но старики его очень уважали, так как переписывал он бумаги в весьма секретном учреждении.

Александра любили в этой компании. Умение приспосабливаться к любому обществу не подвело Сашу и здесь, и много полезных сведений и советов получил он, осваивая нехитрую карточную игру. Он узнал, где старики служили раньше, кто были их начальники, а также начальники над их начальниками. Жизнь двора тоже не была оставлена без внимания, и Саша не раз дивился, откуда такие подробности может знать скромный обыватель. Узнал он также, какие за последние тридцать лет в славном городе Святого Петра были наводнения, пожары, бури и великие знамения, какие блюда хорошо готовят в трактире на Невской першпективе и отчего партикулярная верфь работает судов мало и плохого качества.

Сегодня карты были отложены, потому что в честь какой-то годовщины старики решили приготовить жженку. Приготовление этого напитка требует, как известно, абсолютного внимания, полной сосредоточенности и даже некоторой отрешенности от всех мирских забот, а также наличия доброкачественного изначального продукта - мед должен быть непременно липовым, водка чистейшей, без сивушного запаха.

После разговора с Лядащевым, Саша бегом пустился к друзьям, но опять не застал их дома. "Пол третья часа изволили в карете уехать в Петергоф, дабы смотреть на море", - важно доложил Лука.