Трое на двуспальной кровати (СИ)

Оля была ей неинтересна. Ну есть она у Дани, сказала Этери, чтобы тот за нее держался. Опять же нагрузила ее пьяным хореографом, когда понадобилось. Ну и все на том. В подружек она с ней точно играть не собиралась - и не по возрасту, и не по рангу, и не по интересу. Она с женой Дудакова-то не рвалась общаться, а с той было куда как больше общего.

Стояли и ждали лифт.

- Этери Георгиевна, негромко начала девушка,- а правда, что Даня в Алину влюблен был?

- С ума что ли сошла!- аж охнула Тутберидзе.- Алинка ребенок. Ну, уж когда работали, то точно была ребенком.

- Я просто думаю. Он меня не любит, потому что не нравлюсь, или он меня не любит, потому что кого-то еще любит,- вздохнула Оля.

- Живет он с тобой. Спит тоже - с тобой,- бестактно прокомментировала Этери.- Вероятно, и любит - тебя.

Смешно, конечно, до истерики вести подобные разговоры с этой девочкой. Кого любит Даня? Даня, может, и никого не любит, а говорит… Слова бесплатны.

- Сколько вы уже вместе? Года два же?- уточнила блондинка, вступая в открывшийся лифт.

- Почти три,- пробормотала журналистка, заходя следом.- С апреля девятнадцатого.

Еще один бритвенный порез на душе и гордости. Даня, который паковал чемоданы и все время безостановочно консультировался с ней, что брать в летний совместный отпуск, выходя из общего чата, шел на свидание с этой девочкой. И все было у него хорошо. И ничем не выдавало его состояния - между.

- Ну, вот видишь! Три года,- усмехнулась Тутберидзе.- А ты говоришь - не любит. Зачем бы ему эти отношения, если бы не любил?

Лифт остановился на этаже спортсменов, и тренер поспешила покинуть кабину. Тут было тяжко и душно. И тут жило новое знание о лжи.

========== Часть 33 ==========

- Нет!- Даня это говорит так громко, что Камила притормаживает, думая, что возглас адресован ей.

- Продолжай,- машет ребенку Дудаков и шикает на Глейхенгауза.

- Дань, не ори,- морщится Этери.- Не конец света. Ну, не нужна я им и не нужна. Отстоите эту вахту без меня.

- Мне тоже не нравится,- поддерживает младшего коллегу Дудаков.

- Сереж, хоть ты не нози,- просит женщина.- Вы же не дети. Вам не в первый раз работать вдвоем. Да и никуда я не денусь, просто буду меньше светить лицом в общих пространствах. Чемоданы раньше вам пойду собирать, пока вы будете догуливать послесловие. Даже удобно.

- Я никуда не пойду!- упрямо повторяет хореограф.- Это неправильно. Если без тебя, то и без меня!

И Этери понимает - нужно злиться на его непокорность. Даже готова назвать дураком, даже про себя. Но вдруг в душу заплывает какое-то совсем неуместное счастье, как попасть в горячую ванну после ледяного осеннего ливня.

- Как это предполагается организовать?- возвращает ее в реальность Дудаков.

- Вся рабочая часть без изменений, где смогу, там буду. Где не смогу, там без меня. Интервью, Дань, на тебе. Сереж, ты тоже не прячься по-возможности. Вбоквелы - сами. И работаем - смех и радость. Праздник спорта все-таки,- Тутберидзе усмехается.- Дети должны радоваться.

- Ты думаешь, они не заметят?- задает почти риторический вопрос Глейхенгауз.

- Если вы постараетесь, то - нет. Или почти нет,- старший тренер переводит взгляд на лед, где Аня работает тройные, готовясь к своему кваду.

Она сжимает пальцы в замок и совсем тихо напоминает:

- Мужчины, у нас с вами не все просто, но эти три дня, играем по нотам. Не вспоминаем ничего лишнего. Мы работаем - для них.

Взгляд снова устремляется на лед.

Вокруг суетятся телевизионщики. Ягудин и Траньков пробуют микрофоны, ходят по импровизированным трибунам и местам интервью. Операторы пристреливаются на ведущих. Привычная суета шоу. Не старта. А все же и тут все серьезно. Спортсмены будут работать, сколь бы бутафорскими ни были сами соревнования, но эти мальчики и девочки выложатся на полную катушку. И не стоит их нервировать всем тем, что не относится напрямую к их работе.

- Этери Георгиевна, ну, давайте вставим аксель,- щеки Камилы горят здоровым розовым румянцем.

Потрясающе, как быстро внешне выздоравливают от больших потрясений и драм дети. Не все, но большая часть.

- Ну, тренируй с акселем,- кивает Этери.

- Мы ей дадим работать с ультра-си?- удивляется Даниил.- не раз и не два было сказано во время планерок и летучек, что Валиева идет на КПК до верного, то есть простым набором, то есть без тройного в короткой.

- Нет,- спокойно отзывается Дудаков.- Только на тренировке.

Этери молча кивает. Никаких рисков. Как бы со стороны Ками ни казалась полностью вставшей на ноги, душа ее болеет. Страх в ней пока жив.

Две недели назад старшего тренера при входе поймала мама Ками и попросила о разговоре. Было не время, но как отказать. Говорили они коротко, но главное женщина услышала. Ночами, когда никто не видел, ребенок плакал. По потерянной мечте. Если вы еще способны плакать по утраченной надежде, вы не мертвы. Камила была живой внутри. Это давало шанс на выздоровление. Настоящее. Полное.

Уходили с тренировки втроем, плечом к плечу. Как раньше. И говорили - как раньше. Хорошо. Без нерва.

- Даня!- женский голос окликнул Глейхенгауза чуть вопросительно.