Трое на пути в Хель-гейт

Что же делать? Колотить в стены клетки, надеясь, что рогн явится? И что потом? Клетку он вряд ли откроет, а вот позабавиться может — скажем, поджечь одежду, чтобы наказать смутьяна, а заодно нагнать ужас на пленниц. Нет, придется действовать по обстоятельствам — быстро и, увы, основываясь лишь на догадках.

А что пока? Завтра понадобятся все силы, может раздеться и поспать?.. Он прилег одетый, даже не сняв ботинок.

Казалось, что не уснет, однако стояла такая тишина, что задремал. Видел маленькую Ассоль, над ней склонилась Элиза… Вдруг обернулась — и оказалась вовсе не Элизой, а старухой с серым лицом! Она поманила его и, держа за руку Ассоль, стала пятиться в какую-то темную щель. Он попытался позвать Ассоль, но голос не слушался, и вдруг по глазам хлестнул свет.

Они ведь закрыты! Открыл их: в помещении светло, а рядом с клеткой стоит рогн. Со скрежетом повернул в замке ключ.

— Пойдем! — осклабился тюремщик.

Голова заработала четко, словно не спал. Механический замок — это для защиты от рогн. Пусть таланты не развиты, но с электроникой могут что-нибудь сотворить. Следующая мысль — похоже, за ним кто-то пришел. Еще одна — ничего не предпринимай в этом помещении, пусть рогн сначала откроет дверь.

Вышел из клетки, притворно согнулся под гнетущим взглядом (не так уж он страшен) и мелкими шагами пошел к выходу. Дверь была приоткрыта, толкнул ее. Лишь бы там не ждала прежняя рогна!

Но пусто, только несколько дверей в стенах — видимо, отдельные комнаты рогн Охотниц. У торцевой двери что-то вроде конторки, обычное место рогна?.. А вот с другой стороны наверняка кто-то есть!

Что делать: может, ударить рогна каблуком по голени, как того бандита? К счастью, он в тяжелых ботинках… Нет, этим его не оглушить, а ладони будут свободны — может и поджарить. Да еще надо подобрать нужный ключ. Нет, пусть рогн сам откроет дверь.

Возле двери страж отпихнул его и загремел ключами. Изображая полное безволие, Толуман качнулся в сторону и с радостью увидел спину рогна, руки были заняты дверью. Та стала приоткрываться наружу. Пора!

Он весь напрягся, прыгнул на своего тюремщика и изо всех сил обхватил его, стараясь, чтобы кисти рук у того остались перед туловищем. Рогн зарычал и стал разводить локти — страшная сила! Так же рычал, когда насиловал девочку, и от этого воспоминания нахлынула такая ослепительная ненависть, какой никогда не испытывал. А вместе с ней пришла сила!

Он схватил рогна в охапку и шибанул им в дверь так, что та отлетела к стене. То, что увидел в долю секунды, отпечаталось в памяти с такой четкостью, что потом мог рассматривать мельчайшие детали, как на фотографии. Двое в черной форме с пистолетами, направленными на дверь. Фигура в красном, чуть в стороне. Нос с широко раздутыми ноздрями, жестокий взгляд — отец-настоятель!

Тяжесть рогна увлекла вперед и, едва не падая, толкнул его в сторону двоих с пистолетами. Едва успел убрать руки, как последовали вспышки и гром выстрелов. Рогна отшвырнуло назад, так что от удара его тела перехватило дыхание. Но тот успел растопырить ладони!

Две красноватые змейки устремились от них, и поверх своей черной формы охранники оделись в чистейшее оранжевое пламя. От слитного вопля зазвенело в ушах. Смрад горящей плоти вызвал тошноту, да еще Толуман упал под тяжестью рогна. С трудом столкнул его и привстал. Тела охранников оседали на пол, оплывая как черные свечи. В стороне с воплями каталась по полу фигура в красном, от одежды валил дым. Как умирающая змея, в предсмертном укусе рогн излил весь свой огненный яд.

Кое-как Толуман встал, но снова торопливо согнулся: его вырвало прямо в темную лужу на полу. Неверно ступая, обошел смердящую кучу — все, что осталось от охранников. Не задержался и у корчащейся фигуры в красном — выживет, так выживет. Надо бы забрать ключи у мертвого рогна, но на это нет сил. Впереди коридор, залитый красноватым светом — пошел по нему. Шатало от стены к стене.

Вскоре вышел к развилке: один коридор наклонно уходил вверх, а другой вниз Сделал несколько шагов по пандусу, ведущему вверх… И остановился, оттуда послышался топот бегущих ног. Охрана! Повернул и кинулся по другому коридору, вниз. В памяти откуда-то всплыло:

«…Неумолимый рок
Тебя не первого втолкнул в сырой отрог.
Дверь замурована. Но под покровом тьмы
Нащупай лестницу — не ввысь, но вглубь тюрьмы…»[24]

Только там это была метафора, а здесь скорее всего будет ждать бетонный тупик… Однако неожиданно ворвался в круглое помещение, освещенное сумрачным красным светом. Он уже был здесь, в том странном сне! Стол посередине, какие-то ложа вдоль стен. Слева еще один пандус уходит вверх — это в храм, а справа стрельчатый портал и в нем закрытая дверь. Кинулся к ней…