Трое сыщиков, не считая женщины

В Балашихе Петр Ильич сравнительно удачно проскочил страшную череду тамошних светофоров, у которых, казалось, имелся всего один цвет — красный, так долго приходилось стоять перед ними, и теперь уже ехал спокойно. Дорога широкая, грузовиков по выходным мало, Щеткин ехал по правой полосе, никого не обгонял. Было тепло и пасмурно, водителям, ехавшим на восток, как он, это на руку — солнце не светит в глаза. По пути сравнивал цены на бензоколонках, видел, как они уменьшаются по мере удаления от столицы. Заправился один раз, когда съезжал с Нижегородского шоссе, сворачивая на Зеркаловку. Оттуда до нее оставалось всего ничего, меньше двадцати километров.

Отделение милиции Щеткин отыскал без особых проблем. У кого ни спросишь дорогу, все знали, где оно находится. Находилось же оно на отшибе поселка. Одноэтажное каменное здание в сосновом лесочке. На крыльце стояли три милиционера в форменных рубашках с короткими рукавами, покуривали. Представившись, Щеткин спросил, где сейчас начальник. В это время возле отделения остановился старый «жигуленок», из которого вышел милицейский капитан — гладко выбритый, с еще влажными после купания в речке или под душем волосами. Без лишних разговоров он сразу провел москвича к себе в кабинет, усадил, предложил кофе.

— Вы приехали к нам по делу?

— Да. Мы ведем сейчас расследование покушения на одного генерала. Среди прочих фигурантов нас заинтересовал его бывший однополчанин, ваш земляк Виктор Гайворонский. Ничего конкретного пока сказать не могу — ни хорошего, ни плохого, все нужно выяснить на месте. Это цель моего приезда. Его фамилия возникла неожиданно в процессе следствия.

Пока Щеткин говорил, начальник стоял возле маленького столика, включил электрический чайник, насыпал в чашки растворимый кофе, достал сахар. Только когда Петр сделал паузу, он сказал:

— Так ведь Виктор погиб.

— Неужели?! — вырвалось у Щеткина. В этом восклицании мелькнула тень настороженности и подозрения, которая возникает у любого сыщика, когда подозреваемый вдруг погибает. В голову сразу приходит мысль, что он убран как нежелательный свидетель. А о чем еще можно думать, если гибнет тридцатипятилетний мужчина? Однако рассказ начальника милиции заставил посмотреть на все происходившее с другой точки зрения.

…В этом году в начале июля дни стояли сухие и жаркие, земляники уродилось видимо-невидимо, уже и черника пошла. В отличие от жены, Виктор типичный «жаворонок». Вставал очень рано и шел за ягодами. Через час-другой возвращался с полной банкой. Жена просыпалась, а перед ней уже красовалась тарелка земляники и черники, ягоды залиты молоком, плавают в нем. Красота — хоть делай фотографию для кулинарного журнала. Муж знал, что это для его Лидочки самый лучший завтрак.

Накануне он устанавливал телевизионную антенну. Гайворонские купили новый телевизор, а Зеркаловка находится для радиоволн в «мертвой зоне». Тут с обычной антенной в лучшем случае ловятся первые две программы. Поэтому Виктор соорудил антенну с «наворотами», чтобы можно смотреть и спортивный канал, и НТВ. Он уже водрузил длинную жердь и, перекрикиваясь с находившейся в комнате Лидой («Хорошо видно?» — «Двоится!» — «А сейчас?» — «Резко!»), занимался регулировкой изображения, когда дома неожиданно погас свет. И тут же послышались взволнованные крики: какая-то женщина надрывно звала на помощь. Почувствовав тревогу, Виктор быстро спустился и во всю прыть помчался на голос.

Беда случилась в одном из каменных домов на их улице. Там жили пожилые супруги, недавно переехавшие сюда из Эстонии. Позже выяснилось, что сломался стоявший в подвале электрогенератор, который работал на бензине. Хозяин дома спустился, чтобы устранить неполадку, и, надышавшись газов, потерял сознание. Жена попыталась ему помочь, но ей тоже стало плохо, и она упала.

Возле дома уже собралась толпа. Концентрация выхлопных газов была невообразимой: характерный запах явственно чувствовался уже на улице. Времени на размышления не оставалось, и Виктор, не раздумывая, бросился в открытую дверь.

Через несколько минут он вынес пожилую женщину наружу. Соседи стали приводить ее в чувство. У Виктора самого было ужасное состояние: голова кружилась, глаза покраснели, он едва держался на ногах. Попросил дать ему мокрое полотенце, прикрыл им лицо и снова побежал в дом.

Чем дольше его не было, тем тревожнее становилось вокруг. Врачи приехавшей «скорой помощи» не решались войти в дом, говорили: «Лезть туда — это самоубийство. Нам еще жить не надоело». Лишь когда в Зеркаловку приехали спасатели МЧС в специальных масках, они проникли в подвал.

Сначала вынесли бездыханное тело Виктора. На лице был большой синяк. Очевидно, вытаскивая пенсионера, он уже терял сознание и обо что-то ударился. Его, с хозяином дома на руках, обнаружили на лестнице, ведущей из подвала. До спасительного выхода оставалось всего несколько метров…