Трое в лифте, не считая собаки

– Вот он, твой «мерседесик»! – воскликнула на заднем сиденье Катерина, которая тоже увидела восхитительную серебристую машину.

– Ну, не совсем мой, – ревниво одернула подругу Жанна, – мой лучше, у него оттенок теплее…

– Ну конечно – мой ребенок лучше всех! – не утерпела Катя.

– Что ты понимаешь в детях! – огрызнулась Жанна, выворачивая руль, чтобы пристроить «девятку» к тротуару. – Черт, этот «мерс» так стоит, что правого бока не видно! Придется близко подходить, а возле дома охранник!

– Не придется, – прервала ее Ирина, – кажется, хозяин появился, так что не спеши глушить мотор.

Действительно, из подъезда, над которым медленно поворачивалась видеокамера, вышел высокий и очень худощавый мужчина с какой-то странной, слегка расхлябанной походкой. Оглядевшись по сторонам, он уверенно направился к серебристому «мерседесу». Мужчина вынул из кармана брелок дистанционного управления, нажал на кнопку, и машина приветливо подмигнула хозяину.

– А вы думали, что он любовнице «мерседес» купил! – подала голос Катерина. – А он сам на нем ездит, хоть и женская машина…

– Странный какой-то тип, – проговорила Жанна, осторожно отъезжая от тротуара. – Черт, машин наставлено – ни припарковаться, ни отъехать…

Серебристый «мерседес» проехал не очень далеко – он остановился перед импозантным подъездом с мерцающей неоновой вывеской «Салон красоты "Персефона"». Мужчина выбрался из машины и скрылся за дверью салона.

– Действительно странный какой-то. – Катерина проводила Соломатина взглядом. – Ну, женская машина – это куда ни шло, в конце концов – дело вкуса, но вот салон красоты – это уже ни в какие ворота…

– Дикая ты, Катька! – обернулась к подруге Жанна. – Многие современные мужчины посещают косметологов, и ничего в этом нет странного! Желание человека лучше выглядеть совершенно естественно. Дэвид Бекхэм – тот даже ногти красит…

– А кто это такой? – удивленно спросила Катя.

– Ну, ты действительно совсем дикая! – поразилась Жанна. – Зачем твой муж в Африку ездит? Ему нужно собственную жену изучать! Надо же – Бекхэма не знать! Это же самый знаменитый футболист, капитан английской сборной!

– Ну не интересуюсь я футболом! – обиженно отозвалась Катерина. – Ты тоже много чего не знаешь! Знаешь, например, кто такой Муха?

– Нашла о чем спрашивать! – усмехнулась Жанна. – Что же я – мух не видела? Только не «такой», а «такая»!

– Вот и нет! Я говорю про Альфонса Муху, замечательный художник, между прочим!

– Девочки, хватит вам препираться! – прервала подруг Ирина. – Мы сюда зачем приехали? Вот же, стоит «мерседес», а вы время теряете!

– Действительно, что это мы? – опомнилась Жанна. – Ладно, пойду посмотрю на его правое крыло. Тут он вроде удачно стоит, и охраны нет…

– Только ты осторожно, – проговорила вслед подруге Катерина, – видишь, там собака привязана…

Жанна не удостоила ее ответом. В ее красноречивом молчании отчетливо прозвучало отношение к Катиному легкомыслию, робости, чревоугодию и всем прочим слабостям и недостаткам в строгом алфавитном порядке. Жанна направилась к серебристому автомобилю.

Неподалеку от соломатинского «мерседеса» действительно кто-то привязал к фонарному столбу собаку. Это был крупный бультерьер цвета кофе с молоком, который дремал с самым мирным видом, не проявляя никакого интереса к окружающей действительности. Вероятно, его хозяйка ушла в салон красоты, а собаку оставила перед входом, и сделала это уже не впервые, потому что бультерьер никак не показывал волнения или нетерпения.

Жанна спокойно приближалась к спортивной машине, не ожидая от судьбы никаких сюрпризов и подвохов, но когда до бультерьера осталось всего несколько шагов, тот неожиданно приподнялся и зарычал. При этом нижняя губа пса угрожающе опустилась, обнажив такие впечатляющие клыки, что Жанна невольно попятилась. Она удивленно посмотрела на собаку и как можно спокойнее проговорила:

– Хороший песик, хороший! Как тебя зовут? Джерри? Снап? Бадди?

Где-то она читала, что если собаку назвать ее настоящим именем, она перестанет злиться и охотно вступит в переговоры. А переговоры Жанна, как профессиональный юрист, умела проводить блестяще.

– Черри? Спай? Бакс? – перебирала Жанна варианты.

Бультерьер никак не реагировал на эти имена и вел себя все более угрожающе. Он мягко переступил на коротких кривых лапах и сделал несколько шагов навстречу. Жанна еще немного отступила и попыталась все же приступить к переговорам:

– Ну что ты так злишься? Я не собираюсь делать ничего плохого или противозаконного. Мне нужно только взглянуть на эту машину! Я только посмотрю и тут же уйду! Хорошо?

Бультерьер ничего не ответил, но устрашающая пасть закрылась, и рычание стихло. Жанна решила, что переговоры прошли успешно, и медленно двинулась вперед. Однако стоило ей сделать два маленьких шажка, как пес снова показал клыки и зарычал ровно и мощно, как мотор бронетранспортера. Видимо, он провел по тротуару мысленную черту, переходить которую никому не дозволялось. Все, что происходило за этой чертой, его не интересовало, но если кто-нибудь оказывался ближе, пес тут же проявлял недовольство.