Трое в лодке (не считая собаки)

Стритли — старинный город, возникший, как большинство прибрежных городов и деревень, еще в саксонские и бриттские времена. Если вы можете выбирать где остановиться, то Горинг совсем не такое славное место, как Стритли; однако по-своему он тоже сойдет, и он ближе к железной дороге (на случай, если вы собираетесь улизнуть из гостиницы не заплатив по счету).

ГЛАВА XVII

Стирка. — Рыба и рыболовы. — Об искусстве ловить рыбу на удочку. — Честный удильщик на муху. — Рыболовная история.

Мы задержались в Стритли на два дня и отдали платье в стирку. Сначала мы попробовали постирать его сами в реке под управлением Джорджа, но потерпели провал. Провал — это еще мягко сказано, потому что после стирки проблема только усугубилась. До стирки наше платье было очень, очень грязным, что правда — то правда. Однако его еще можно было носить.

А вот после стирки... В общем, река между Хенли и Рэдингом стала намного чище после того, как мы постирали в ней платье. Всю грязь, которая содержалась в реке между Хенли и Рэдингом, во время Стирки нам удалось собрать и уместить в одежду.

Как сказала нам прачка в Стритли, она чувствует себя просто обязанной просить тройную цену за такую работу. Она сказала, что это была уже не стирка, а какие-то земляные работы.

Мы безропотно оплатили счет.

Окрестности Стритли и Горинга — крупный центр рыболовства. Рыбаку здесь просто раздолье; река просто кишит щукой, плотвой, ельцом, пескарем и угрем; здесь можно сидеть и удить с утра до вечера.

Кое-кто так и делает. Только ничего не ловит. Я не знаю ни одного человека, который смог бы в Темзе что-то поймать, кроме головастиков и дохлых кошек (но это к собственно рыбной ловле уже не относится). Местный «Спутник рыболова», кстати, о возможности здесь что-то выловить даже не заикается. «Ареал благоприятен для рыбной ловли» — все, что там сказано; и я, судя по тому, что здесь видел, готов это заявление поддержать.

В мире больше нет такого места, где можно было бы столько удить. Есть рыболовы, которые приезжают сюда на весь день; есть такие, кто остается здесь на весь месяц. Если хотите, можете здесь поселиться и удить целый год — результат будет тот же.

«Руководство по рыбной ловле на Темзе» гласит, что «в этих местах ловятся также молодые щуки и окуни», но в этом «Руководство по рыбной ловле» неправо. Щуки и окуни в этих местах водятся, это я знаю наверняка. Вы можете наблюдать, как они носятся косяками; когда вы гуляете на берегу, они наполовину высовываются из воды и разевают рты в надежде получить печенье. А если вы идете купаться, они толкутся вокруг, путаются под ногами и выводят вас из терпения. Но чтобы они «ловились» — будь то на червяка или еще как-нибудь подобным образом — сейчас.

Сам я рыболов неважный. В свое время я уделил немало внимания данной проблеме и, как мне казалось, добился определенных успехов. Но бывалые люди сказали, что настоящего рыболова из меня не получится, и посоветовали мне это дело бросить. Они сказали, что у меня в высшей степени точный бросок и я, как видно, обладаю нужной смекалкой и ленью в той степени, которая требуется. Но они были убеждены, что никакого рыбака из меня не получится никогда. Для этого у меня не хватает воображения.

Они говорили, что для поэта, сочинителя бульварных романов, репортера или еще чего-нибудь в этом роде я мог бы сойти. Но для того чтобы занять какое-либо положение среди рыболовов на Темзе, требуется куда больше фантазии, смелости и изобретательности, чем есть у меня.

Некоторые люди находятся под впечатлением, будто для того, чтобы стать хорошим рыбаком, необходима только способность бегло врать не краснея. Это заблуждение. Простая, голая фальсификация здесь бесполезна; она под силу даже самому желторотому. Малосущественные детали, рельефные вероятностные приемы, общая атмосфера доскональной скрупулезности, почти педантичной ортодоксальности — вот качества, по которым узнаётся подлинный рыболов.

Каждый может войти и сказать «Вчера вечером я поймал пятнадцать дюжин окуней» или «В прошлый понедельник я вытащил пескаря весом в восемнадцать фунтов и длиной в три фута».

Здесь нет ни мастерства, ни искусства, необходимых для этого дела. Это свидетельствует о мужестве, и не более.

Нет. Квалифицированный рыболов гнушается лжи, вот такой лжи. Его метод — сам по себе предмет научного интереса.

Он преспокойно входит, не снимая шляпы, выбирает самое удобное кресло, набивает трубку и, не произнося ни слова, начинает курить. Он дает молодежи вволю похвастаться и, дождавшись мимолетной паузы, вынимает трубку изо рта, выколачивает золу о решетку камина и замечает:

— Ладно, о том, что я поймал во вторник вечером, лучше вообще никому не рассказывать.

— А что? — спрашивают его.

— Потому что все равно никто не поверит, — спокойно отвечает он, без малейшего оттенка горечи в голосе. Затем снова набивает трубку и заказывает на три шиллинга шотландского виски со льдом.