Трое в подводной лодке, не считая собаки (СИ)

   - А то как же, - ответил Слава, - привезти руду, дождаться результатов исследования, потом только подавать челобитную. И получить 26 десятин земли, которые в нашем случае - ни богу свечка, ни чёрту кочерга. Среднеокский железорудный дистрикт имеет свою специфику - руда лежит гнёздами, переслоённая осадочными породами, и та площадь 250 на 250 сажен, что положена нам по государеву указу от 10 декабря девятнадцатого года, для нас - это смех, ради которого не стоило даже в Петербург ехать. Мы бы их и так втихомолку раскопали и переплавили. Нам нужен весь, на крайний случай, половина этого рудоносного дистрикта. Не говорил ли государь Пётр Алексеевич, что не надо устава держаться, как слепой - стены? Это как раз наш случай.

   Брюс от такого напора несколько опешил.

   - Что значить среднеокский железорудный дистрикт? Почему не знаю?

   - Знаете, - ответил Слава, - сейчас там, в устье Сноведи, уже есть один завод, муромских посадских людей Данилы Железнякова с братьям Мездряковыми.. Только в разоре он нынче, лихие люди там во множестве по лесам шастают, спокойствия нет никакого. Но суть не в этом. Все помаленьку по всему Ардатовскому уезду дудки копают, руду им везут. Вдоль рек Железница, Маслёнка, Виля, Сноведь, Велетьма, Вязовка, Малая и Большая Выксунь, Крутец, этих речек там по три на версту. В общем, Яков Вилимович, рудная ситуация такая, что на каждое гнездо заявку не напишешь, а из-за одной мелочиться не хочется. Тем более - прошу обратить ваше внимание на чертёж - зеркало только одного пруда около ста десятин, а таких прудов у нас будет три.

   Догрузил Слава Брюса представленной картой, планами двух заводов, схемой прудов и прочие мелочи, должные внушить всем всю серьёзность намерений соискателей.

   - Зеркало - хорошее слово, - ответил Яков Вилимович, погружаясь в изучение схемы, - а вот это что тут у вас такое?

   - Мы люди небогатые, - ответил Слава, - так что решили сразу поставить на нижних уровнях полотняную мануфактурку, чтобы наиболее полным образом использовать возможности, - хотел сказать "этой гидросистемы", но поправился, - все возможности этих речек. Вообще, при рациональном пользовании, тут получается девять разных заводов. Вот посмотрите, чугунный на две домны, железный, проволочный, гвоздевой, лесопильный, прядильный и ткацкий. Всё, конечно, будет делаться в несколько очередей, но планы такие. Поэтому мы сейчас просим дозволения только на два завода.

   - Только как быть нам с Мануфактур-коллегией? Вот мы сразу и хотим похлопотать и за железный завод, и за полотняный, - добавил в заключение Ярослав, - а поскольку они в одном и том же месте, то мы и не знаем, как быть.

   - И у вас деньги есть, - усомнился Брюс, - на такую стройку?

   - У нас экономический вариант, - ответил Слава, - нам не нужно триста тысяч, чтобы мануфактуру построить, мы люди скромные. За счёт применения новых ткацких станов и некоторых секретов, обойдёмся для первой очереди суммой в двадцать тысяч. Наше товарищество обладает такими деньгами.

   - Хорошо, - сдался Яков Вилимович, - завтра приходите в Берг-коллегию, начнём составлять документы. Дел много по этому вопросу, надобно будет отправить запросы в другие коллегии, и на место, в Нижегородскую губернию, но вам помогут. И с Новосильцовым, Василием Яковлевичем, переговорю.

   Яков Брюс всё-таки был более артиллеристом, чем геологом и чиновником, и явно тяготился своей нынешней работой. Может быть даже, что он и артиллеристом был тоже вынужденно, а так вообще - он учёный.

   - А вот скажите мне, что это за чёрточки здесь в бинокле, - спросил он у Кости.

   - Это угломерная сетка, для измерения углов и расстояний, и для корректировки артиллерийского огня, - ответил тот.

   "Лучше бы он молчал или отбрехался что ли", - с тоской подумал Ярослав, ибо слушать спор двух фанатиков было мучительно больно. Какое дело Славе до того, что бинокль такой короткий из-за того, что в нем по две призмы, и возможна ли стрельба с позиций, с которых не видно поле боя? "Синус угла полёта пули равен двум", - скорбно думал Слава.

   Оппоненты раскраснелись и охрипли. В разные стороны летели брызги чернил, испорченные листы бумаги порхали по комнате, как пух и перья. Самодовольно ухмылялся Ефим Григорич. Нечасто удаётся поразить столичных генералов в самое больное место.

   - Я-то сделаю такое орудие, - распалился Костя, - только вот кто этим воевать будет? У нас же воюют либо как деды завещали, либо бездумно с европейских подразделений копируют. Внедрение нового оружия влечёт за собой изменение тактики, а кто этим будут заниматься? Рейхсмаршал?

   Брюс сник. Дело было именно так. Меншикову сейчас не до того.

   - Ладно, - резюмировал он, - приходите ко мне завтра.

   Эту фразу все поняли правильно - как предложение раскланяться.