Трое за те же деньги (сборник)

Автомат крутил обычную программу модных песенок. В соседней нише группа студентов пила пиво и посмеивалась над официанткой. Дэйв Бенджон уставился на свои огромные кулаки, лежавшие на столе. Когда официантка подала виски, он попросил принести сразу всю бутылку…

А минут через двадцать в бар пришел Макс Стоун в сопровождении Дебби и телохранителя Джонса. Дебби взобралась на стул у стойки, Стоун подошел поздороваться с хозяином. Джонс тоже сел к стойке, но так, чтобы все время видеть босса. Макс направился к обтянутому зеленым сукном столу. Сделал ставку — и проиграл; снова ставил — и снова проигрывал. Постепенно он приходил в бешенство. Не потому, что жаль было денег, дело не в них ставки крохотные, но Макс Стоун не умел проигрывать. Этим вечером он уже четыре час проигрывал в покер, потом извинился перед гостями и сказал, что хочет немного развеяться, пока к нему не пойдет карта.

— Не убирай так быстро кости, — заорал он на девушку–крупье, — я тоже хочу видеть, что там выпало!

— Конечно, мистер Стоун!

Бармен ему улыбнулась, хозяин тоже, улыбнулась и Дебби. Все заметил, что он раздражен и может взорваться по малейшему поводу. Только Джонс не улыбался. За улыбки ему не платили. Он сидел в конце стойки с непроницаемым лицом, наблюдал за Стоуном, за людьми, которые становились рядом с ним и смотрели на Стоуна, когда он орал. Наблюдал холодными серыми глазами, от которых ничто не ускользало. Ничто?

— Не убирай их так быстро! — повторил Макс и ударил кулаком по столу.

— Конечно, конечно… — девушка натянуто улыбнулась.

Через несколько секунд Стоун закричал:

— Черт возьми, ты жульничаешь, ты играешь нечестно! — кожаный стаканчик глухо ударился о стену.

Стоун широко размахнулся и его толстая рука хлестнула девушку по лицу. Удар оказался настолько неожиданным и сильным, что та упала со стула. Тут же вскочила, забилась в угол и широко раскрытыми, полными ужаса глазами уставилась на Стоуна.

Бармен тотчас занялся стаканами, посетитель у стойки, узнавший Стоуна, поспешно забрал сдачу и скользнул к двери.

Стремительно подлетел хозяин, взял Макса за руку, желая успокоить, и заговорил:

— Макс, пожалуйста, забудь это недоразумение. Я её сегодня же уволю.

Стоун стряхнул его руку.

— Что у тебя за бардак?

Посетители, недовольные скандалом, глядели в сторону Стоуна, пытаясь понять, что происходит.

Макс Стоун с вызывающим видом застыл посреди зала, сунув руки в карманы, и, постепенно успокаиваясь, наблюдал, как один за другим люди отводят глаза. Потом надменно набросился на молодого парня:

— Чего уставился?

— Ничего, абсолютно ничего, — выдавил парень в клетчатом костюме и отвернулся.

Вышибала, коренастый крепыш в неприметном темно–синем костюме стоял за его спиной, готовый вмешаться, если понадобится. Джонс вскочил с табурета и замер, готовый к бою; он видел все.

В тишине слышны были только тихие всхлипывания девушки–крупье. Один из студентов, сидевших по соседству с Дэйвом, встал, за ним поднялись остальные. Сильный, рослый парень, посмотрев на друзей, удивленно произнес:

— Смотрите, эта жирная свинья избила девушку.

Добродушное лицо сурово застыло. Он оставил нишу и направился к Максу Стоуну. Джонс перехватил его на полпути, уткнувшись плечом в грудь, затем оттер к нише.

— Героя из себя корчишь? — прошипел Джонс и сжал кулаки.

Два официанта уже занялись парнем, усадив его в кресло. Он сопротивлялся, но безрезультатно. Лицо парня побелело. От ярости или от страха?

Один из официантов шепнул:

— Осторожнее, парень! Это же Макс Стоун. Макс Стоун, ясно? Не лезь в дела, которые тебя не касаются!

— Но он избил девушку.

— Да черт с ним, — хмыкнул официант, — побил так побил. Он может делать все, что хочет, тебя это не касается. — Официант покосился на Джонса и криво усмехнулся. — Они неплохие ребята, только неопытные.

— Отвыкай от таких штучек, — бросил Джонс парню, — для твоего же блага.

Дэйв Бенджон медленно поднял голову. Джонс стоял всего в нескольких шагах от него.

«Держись!» — сказал он себе. Он узнал Стоуна, босса западной Филадельфии, видел скандал, поводом которого стало его плохое настроение. Бенджону даже казалось, что он угадал причину этой злобы; он знал и Джонса, неразговорчивого человека, любящего показать свою силу, лучше всего себя чувствовавшего, когда появлялась возможность подраться.

Ножка бокала хрустнула в руке Бенджона. Он встал в проходе между двумя нишами, и окликнул:

— Эй, Джонс!

Джонс вздрогнул, ошеломленно уставился на Бенджона, равнодушное выражение сразу как ветром сдуло с его широкого лица.

— Тебя это не касается, Бенджон.

Бенджон одной рукой взял Джонса за лацканы пиджака и притянул к себе.

— Тогда скажи, что меня касается! — тихо, грозно и сурово произнес он. — Ну, что касается меня?

Джонс провел языком по пересохшим губам.

— Что я тебе должен сказать?

Кулак Бенджона ещё крепче сомкнулся на лацканах пиджака. Он так поднял руку, что Джонсу пришлось стоять на цыпочках.

— Ты хорошо меня знаешь, — Дэйв говорил тихо, но все в баре его слышали. — Ты знаешь, что мне лучше ничего не говорить!

Развернув Джонса, Дэйв толкнул его к противоположной стене.