Трофей для братьев (СИ)

blac ond beorhtlic, byrne? oftust

?aer hi ae?elingas inne resta?.

Факел известен каждому живому человеку

у него бледное, яркое пламя; он всегда горит

там, где сидят князья.

Неизвестно, сколько времени прошло, но очнулась она, продрогшая с головы до пят, в мокром платье и с сильным головокружением, на ложе посреди небольшой комнатки. На краю кровати сидел Сигурд, что взял её одной рукой за подбородок, другой же потянулся к зелью.

— Пей до дна, это согреет тебя, девочка. И разогреет тоже.

Он пристально посмотрел на неё, и что-то внутри Мии невольно шевельнулось. Мужчина требовательным движением влил ей в рот остатки того, что он называл "лекарством для разогрева", и бросил стеклянный пузырёк на пол.

Флакон отразил от себя отблески пламени очага, и Мия ощутила, как по всему её телу разливается жар, а низ живота принимается скручиваться и ныть. Голова с каждым вдохом тяжелела, а сами вдохи становились всё более жадными и прерывистыми, будто находилась она сейчас не в обычном жилище, а в полной раскалённого пара бане Ингеборги.

Сигурд приблизился к ней и усмехнулся, наблюдая со стороны над тем, как начинает терять контроль над собой его жертва. Изготовленное травником-карликом из русских земель зелье, в составе которого были вино, десяток трав и кровь оленихи, проходящей через первую течку, работало безотказно: предыдущие две порции он уже успел потратить на юную монашку из Шотландии и дочь безземельного ярла, последний же флакон викинг хранил на особый случай, которым и оказалась не ставшая его трофеем германская рабыня.

Одной рукой Сигурд гладил своё вздыбившееся в штанах пространство между ног, другой сжимал колено уже поплывшей Мии, что пребывала в какой-то безумной лихорадке.

Девушка почувствовала на себе плотоядный взгляд норвежца и нервно сглотнула, тотчас же отведя глаза в сторону. Кого она больше боялась, жестокого воина или же внезапно нахлынувших на неё столь незнакомых чувств и желаний?

Рука хозяина Хордаланна поползла вверх по её ноге, всё ещё с внешней стороны синего платья, но уже от этих прикосновений тело девушки стало таять, словно восковая свеча от зажжёного пламени. Мия простонала, тут же испугавшись своей реакции и затаив дыхание, а её лицо и шея начали краснеть от крови, вместе с которой в её голову приливало и какое-то животное желание.

Не могла же она так быстро простыть от ледяных морских волн? Или горячка столь быстра на расправу с ослабленным долгими странствиями телом?

Неожиданно спасший её от смерти воин наклонился вперед, уткнувшись лицом во всё ещё влажную от морских волн шею, а его губы коснулись тонкой кожи. Мия сомкнула веки, и по её позвоночнику пробежали мурашки, что растворились и эхом отозвались где-то внизу её таза.

Тёплое дыхание Сигурда будоражило и щекотало, и в ответ на это её собственные губы едва приоткрылись, а жар в глубине тела невольницы стал ещё сильнее. В этот самый момент она наконец-то осознала, чего хочет на самом деле, и одна лишь мысль об этом вызывала ужас.

На долю секунды она будто бы протрезвела от наваждения, но тут требовательные губы Сигурда вновь сомкнулись на шее девушки, и он, дразня её, провёл своим влажным языком от мочки левого уха до впадинки у ключицы, заставив Мию встрепенуться.

— Мне стоит завидовать тебе, брат, — неожиданно нарушил тишину голос Свена, что вернулся после пира домой и теперь застыл в дверях, наблюдая за тем, как старший гладит волосы привезённой ими из набега разгорячённой невольницы.

— Ни к чему ревность, ты всегда можешь присоединиться к веселью, — расхохотался Сигурд и посадил рабыню в мокром до последней нитки платье себе на колени. — В конце концов, я хотел сделать тебе подарок!

Не раздумывая над заманчивым предложением и минуты, блондин сел на край ложа, и рука его мягко легла ей на ногу, приподняв сарафан до щиколотки и подушечками пальцев заиграв на ней, словно на арфе.

— Ммм, — только и сорвалось с её губ мычание.

Мия была потрясена настолько ласковыми и любящими прикосновениями пальцев младшего из правителей, но куда больше пленницу удивила сильная, немедленная реакция её тела. Жар внутри девичьего стана мог бы сейчас тягаться с горнилом в кузнице, и Мие столь отчаянно захотелось, чтобы сильная рука Свенельда двигалась так же плавно и нежно ещё выше и коснулась тех мест, что пока были скрыты платьем дочери Ингеборги.

Внезапно руки Сигурда оказались на её бедрах, и старший викинг поднял её так, что она невольно оседлала его, чудом не запутавшись в длинном подоле. От головокружения и опьянения она немного пошатнулась, думая, что вот-вот может упасть, но сильные руки удержали её там, где ей нужно было быть.

Шершавым указательным пальцем Сигурд коснулся её носа и погладил края губ, а его младший брат, наклонившись над девушкой, обдал её шею горячим дыханием и прикусил мочку уха. Два сладостных ощущения одновременно были тем, чему она больше не имела сил сопротивляться.