Трофей для Хищника (СИ)

Мы выходим из ресторана. Я беру Эльвиру за руку и веду в сторону Дома Кино, где латунью рыжеют столбики с красными канатами, ограждающими дорогу ко входу. Там сегодня закрытый показ какого-то старого советского фильма про Отечественную войну в новой цветовой обработке. Мне же там нужен Азат Карамов, министр строительства и чего-то там еще Татарстана. Вряд ли он не знает русского, но иметь при себе татарско-говорящую спутницу будет полезно.

Когда мы подходим к ковровой дорожке, которая тянется к дверям кинотеатра, вполголоса велю Эльвире взять себя под руку, и она с готовностью выполняет это. Удивительно приятное чувство разливается в душе от осознания, что рядом со мной такая женщина. Эльвира выглядит роскошно и держится рядом, как супруга.

Хотел бы я, чтобы у нее на пальце поблескивало надетое мной обручальное кольцо? Хотел бы, да. Жизель не была мне полноценной женой. Ее было не вытащить на подобные мероприятия, даже когда это не было связано с моей работой. Ее волновали только тряпки, мейкапы, подружки… А Эльвира при мне еще ни разу про Женю не вспоминала, и уж тем более не тратила время на праздные встречи с ней. Но это может быть, потому что я ей плачу за работу помощницей, а не потому что она правда сосредоточила свое внимание на моей персоне. Черт. Я запутался.

Мы проходим по алой, как кровь, ковровой дорожке, охрана спрашивает фамилию и естественно пропускает нас, потому что я в списке приглашенных.

Фойе кинотеатра заполнено по-вечернему одетыми гостями. Это все сливки общества, элита, очень богатые люди. Я провожу Эльвиру в кафетерий, где устроен фуршет. На красиво оформленных стойках расставлены закуски, проворные официанты разносят шампанское, коньяк и текилу.

— Останемся здесь, — произношу с улыбкой Эльвире на ухо. — Хочешь что-нибудь?

Она не успевает ответить, к нам подходит Азат.

— Добрый вечер, Игорь, — он одаривает жадным взглядом Эльвиру и добавляет: — Ми́нем ихтира́мы́м, гу́зель зат! (Мое почтение, очаровательное создание — прим. автора).

Эльвира смущенно улыбается и отвечает ему по-татарски. Азат слегка наклоняет голову и произносит что-то еще на татарском более низким, почтительным голосом.

— Игорь, — вполголоса говорит мне на ухо Эльвира, — этот джентльмен просит меня пройтись по залу и посмотреть афиши.

Она растеряна, но виду не подает. Киваю. Азат хочет говорить без свидетелей, пусть так и будет.

Когда Эльвира уходит, Азат переключает все внимание на меня.

— Вы нашли подходящего исполнителя? — спрашивает уже деловым тоном. — С нашей стороны все готово.

— Конечно, Азат. Надежная компания, директор умеет хранить секреты, — улыбаюсь уголками губ. — Как только объявите тендер, они придут, вам останется только сделать все по красоте.

Азат маслянисто улыбается. Рад грядущему распилу бюджета республики. А я доволен, что подогнал жирный заказ знакомому.

Мы еще какое-то время обсуждаем предстоящий тендер и обязательства, которые должен выполнить исполнитель. Понятия не имею, зачем, видимо, Азату хочется поделиться и похвастать проектом, который он придумал для своей родины — усоверешствованные школы для каждого района Казани. И если проект приживется, то будет распространен по всей территории республики. Если бы еще деньги не крал, было бы совсем хорошо.

Мы расходимся с Азатом аккурат к моменту, когда звенит третий звонок, приглашающий гостей к просмотру картины. Меня отвращает все советское, смотреть мы здесь ничего не будем.

Нахожу Эльвиру у окна, которое выходит на площадь. Любуюсь некоторое время на стройную фигуру, она не обращает на меня внимания. Видимо, задумалась о чем-то, вообще никого не замечает, рассматривает улицу. Интересно, раздумывает о том, чтобы сбежать?

В принципе, сейчас ее ничего рядом со мной не держит. Деньги есть. Отец в безопасности. Муженек уже не сможет до нее дотянуться. Неплохая проверка выйдет. Посмотрю, сколько времени она сможет придерживаться рабочих отношений.

Черт. Зачем мне это? Устраивая кому-либо проверку, ты автоматом принимаешь риск получить неудовлетворяющий ответ. С Жизель же так и вышло. Но я принял ее нежелание вникать в мои дела как особенность, хотя ее женского участия мне не хватало. Эльвира готова подавать мне патроны, а я делаю ней то же самое. Испытываю на прочность ее чувства вместо того, чтобы признать свои. А что я к ней испытываю? Это слово само просится на язык, но, кажется, пока слишком патетично такое даже думать. Любовь следует проверить временем или потрясениями. Пока эти отношения не прожили и месяца, и никаких потрясений не случалось.

В кармане брюк начинает вибрировать телефон — Алла, сиделка отца. Снимаю трубку и слышу ее полный слез голос. Вот же срань!

46

Игорь возникает рядом со мной внезапно. Сосредоточенный, если не сказать, сердитый. С коротким «Идем!» берет меня за локоть и влечет к выходу из кинотеатра. Ничего не понимаю. Что на этот раз не так? Как же хочется спросить, в чем я провинилась. Почему нужно обращаться со мной так жестко?!