Трофей для Зверя (СИ)

Рамэй поставил еще один зеленый кристалл и перекинул воспоминания еще на несколько лет назад. Мелену затрясло. Она до крови закусила губы, не позволяя себе даже пикнуть, и вцепилась пальцами в подлокотники.

— Еще раньше, — жестко произнёс император. У него самого щемило где-то в животе, отдавая горечью во рту. Он не улавливал ее боли, как это было со взглядом Хасса, но чувствовал, что ей плохо, и ощущал потребность помочь. И это его злило.

— Вы уверены? — Рамэй с сомнением смотрел на то, как от напряжения побелели ее пальцы, — мы можем спалить…

— Дальше!

Еще два кристалла заняли свои места в гнездах, и Мел выгнуло дугой. Она ничего не видела, не слышала, и казалось, что все ее существо — это нескончаемая боль.

— Ну? — Маэс нетерпеливо рыкнул, наблюдая за тем, как суетится Рамэй.

— Дальше никак. Там будто стена.

На зеркале в этот момент не было ни единого изображения, только серая дымка.

— К черту стену! Ломай!

— Но она…

— Она выдержит! — почему-то император знал это наверняка. Кто угодно сломается, а эта выдержит. Назло ему.

Рамэй что-то еще подкрутил, добавил очередной камень, и Мел, резко дернувшись, обмякла, проваливаясь в спасительную мглу.

Зато поверхность зеркала снова ожила.

На ней отражалась неспешная река и старая мельница с вращающимся колесом.

* * *

— Что это за место? — требовательно спросил Маэс у Рамэя.

Тот затрясся, задрожал словно осиновый лист на промозглом ветру:

— Я не знаю. Слишком маленький обзор.

— Так увеличь.

По мере того, как магистр дергал кристаллы и рычаги на короне, картинка стала перемещаться и от мельницы обратилась к заброшенной деревне. Точно такой же, как он видел у Мелены во сне. Те же обветшалые дома, поросшие травой и молодой порослью ивняка, те же покосившиеся заборы, между которыми видна едва различимая тропка, уводящая в лес.

На этом картинка замерла и больше никак не изменялась, несмотря на все старания:

— Больше нельзя, — магистр удручено покачал головой, — если не хотите похоронить ее здесь и сейчас, то надо делать перерыв. Большой. Неделю, а может и дольше. С ней что-то не так, неправильно. Если до этого момента все шло, как обычно, то теперь идет сопротивление. Будто блок какой.

Маэс не стал настаивать. Вместо этого подошел к окну и задумчиво уставился на серое марево дыма, поглотившего некогда прекрасный замок.

Вроде цель достигнута, а удовлетворения не испытывал, и все, потому что мысли были не здесь, а в том месте из памяти Мелены. Чутье говорило, что это важно, и ему нужно было попасть туда во что бы то ни стало. А своему чутью кхассер верил безоговорочно.

— Как мне найти эту деревню?

— Я не знаю. Мало ли заброшенных деревень затеряно среди лесов Милрадии. Она может быть где угодно.

Такой ответ его не устраивал. Он снова подошел к зеркалу, долго смотрел на сизый лес и едва проступающую над ним вершину горы.

Слишком мало примет. Да и времени прошло много — лес наверняка поглотил эту деревушку полностью, пророс в нее корнями, разорвал могучими стволами и ветками. Можно будет годами кружить над этим местом, но так и не увидеть.

Ему нужна была помощь.

— Ты, — обратился к старухе, которая еще сильнее забилась в угол и начала выть, — заткнись и иди сюда.

Она отчаянно замотала головой и начала раскачиваться из стороны в сторону, будто тронулась умом от страха.

Маэс кивнул своим людям, указывая на нее.

— Не надо, не троньте меня, демоны, — вяло отбивалась она, когда сильные руки подхватили ее, будто ничего и не весила.

Воин, как куклу, принес ее к столу и поставил рядом с императором, но стоило только отпустить, и она начала оседать на пол.

— Стой же ты, старая, — досадливо крякнул андракиец и перехватил ее поудобнее.

— Ты когда-нибудь видела это место? — спросил Маэс, едва касаясь пальцами поверхности зеркала.

Старуха по-прежнему тряслась и мотала головой.

Тогда кхассер поймал ее лицо между ладонями, и впился янтарным взглядом:

— Смотри на меня

Она медленно подняла на него почти обезумевший взгляд:

— Тебя никто не тронет. Я обещаю, — его голос звучал глухо и лишал воли, — но ты должна нам помочь. Тебя как зовут?

Глядя на него, словно зачарованная, она неуверенно проскрипела:

— Пэм.

— Отлично, Пэм. Посмотри на зеркало и скажи, видела ли ты это место.

Старуха покорно перевела взгляд на зеркало, нахмурилась и покачала головой:

— Никогда. Но я знаю того, кто мог видеть. Старый Эд. Бывший картограф. Он всю жизнь провел в дороге, составляя карты для Асоллы…пока не пристрастился к бутылке. Если кто и может сказать, что это за место, то только он.

— Найти его, — император отдал короткий приказ, а сам подошел к Мелене.

Задержался на миг, сомневаясь, но потом все-таки прикоснулся. Нащупал на шее слабо бьющуюся жилку и нахмурился. Главной суке Асоллы было плохо, а он не мог отвернуться и сделать вид, что ему все равно.

Не все равно. Это злило.