Трофей Его Высочества

Да, у нас всё сложно, между нашими странами только-только наметилось перемирие. Мой брат взял в плен его мать. И всё же теперь из всего этого бедлама есть вполне конкретный выход. Конечно, Гервин может заупрямиться, сорвать переговоры, попытаться выкрасть королеву… да много чего может. Но я верю, что они с Хельмом всё-таки сумеют договориться. И вот тогда мы с моим любимым хайтом всё-таки сможем быть вместе. Не убегая. Не прячась. Не предавая принципы или свою страну. Просто вместе честно, открыто и официально. Как муж и жена.

«Так и будет, любимая, – услышала я в своей голове голов Мара, который, видимо, слышал все мои размышления. – Обещаю тебе, сделаю всё возможное, чтобы на твоём личике всегда была улыбка»

И я верила ему. Верила и любила несмотря ни на что.

Эпилог

***Четыре месяца спустя***

Сидя на широком подоконнике в гостиной собственных покоев, я нервно теребила поясок платья и всеми силами старалась успокоить разбушевавшиеся нервы. Чего, спрашивается, разволновалась? Завтра придёт время переживать, когда перешагну порог храма под руку с братом. Хотя даже тогда волноваться будет не о чем. Всё давно подготовлено, распланировано и продумано так, чтобы у возможных неприятностей не осталось ни единого шанса.

Я сама всё проверила ещё утром, да и Варна, приехавшая две недели назад, очень мне помогала. Увы, сейчас она не могла быть со мной – встречала своего ненаглядного супруга, который прибыл в составе айвирской делегации. Я сама отпустила Варну, ведь была уверена, что и меня ожидает такая желанная встреча с любимым. Но проходили часы… а Мар всё не появлялся. Да ещё и ментально закрылся от меня, чтобы не слышала его мыслей. Нет, я продолжала его чувствовать, знала, что он где-то во дворце, а ещё спокоен, доволен, хоть и несколько напряжён. У него явно было всё хорошо. Но почему тогда он до сих пор не пришёл?

Мы не виделись почти два месяца! Именно столько прошло со дня официальной помолвки, закрепившей окончательное установление мира между нашими странами. Когда шли переговоры, нам с Анмаром удавалось встречаться почти каждую неделю. Пока наши братья бодались, пытаясь поделить территории, мы просто были вместе. Сидели рядом, держались за руки. А иногда нам даже удавалось ненадолго остаться наедине. В такие редкие, но безумно ценные моменты нас мгновенно притягивало друг другу. Я оказывалась в родных объятиях своего принца, наши губы встречались, и окружающий мир переставал существовать.

Увы, ничего кроме поцелуев Мар себе не позволял, хотя я чувствовала насколько сильно он хочет большего. Я и сама хотела быть с ним, принадлежать ему. Мечтала о том моменте, когда мы, наконец, сможем остаться вдвоём без оглядки на протоколы, традиции и этикет. И от души радовалась заключённой помолвке.

Вот только после неё переговоры завершились, обе стороны конфликта исправно исполняли условия мирного договора, и причин встречаться больше не находилось. Просто приехать ко мне Мар не мог, это бы стало нарушением договора (имелся там такой пункт о запрете неофициальных визитов). Да и занят он был – сдавал выпускные экзамены, защищал полученное воинское звание.

Я тоже не теряла времени даром. Хельм нанял учителей-магов и даже одну ведьму, которая помогала мне раскрыть дар предвиденья. Дни я посвящала учёбе, а вечерами закрывалась в спальне и долго беседовала со своим любимым айвом, благодаря всех богов за такую особенность нашей с ним связи.

В целом, война завершилось для нашей страны не худшим образом. По итогам переговоров мы лишились севера и запада страны. Зато вернули юг и отстояли весь центр. За это Хельму пришлось отказаться от большого месторождения серебра, но он сам посчитал это достойной платой.

Мы обменялись пленными. В Вергонию вернулись захваченные крылатыми солдаты, коих оказалось очень много. А вот пленных айвирцев было намного меньше. Увы, мои соотечественники не считали ценными жизни своих врагов, предпочитая расправляться с ними прямо на поле боя. Вот так и получилось, что те, кого мы называли дикарями, поддерживающими рабство, оказались куда человечнее наших солдат.

Да, теперь я намного больше знала об айвирцах и их странных традициях. А то самое рабство, которым у нас так пугали всех и вся, было просто одной из мер наказания, присвоить которую мог только суд. Кого-то приговаривали к нескольким месяцам рабства, кого-то ко многим годам, всё зависело от степени проступка. А вот казнили лишь самых отъявленных преступников.

А ещё в Айвирии не было трущоб, бродяг или нищих. Если здоровый человек не зарабатывал деньги и не платил обязательные налоги, этого тоже было достаточно для приговора к рабству. А уж рабов всегда находили куда пристроить. И часто случалось так, что уже после окончания срока наказания, люди так и оставались работать там, куда их направили власти, но уже за денежное вознаграждение.