Трофей объявленной охоты

Сержант с капитаном переглянулись. Они знали процедуру и ожидали каких-то вопросов, однако время шло, а аэрокопы продолжали висеть неподвижно, изредка пошевеливая короткими манипуляторами, на которых имелись кассеты разнокалиберных парализаторов – как контактного, так и дистанционного действия.

Аппараты будто задумались, выбирая оружие, чтобы ударить по незнакомцам.

Морон смотрел на фасеточные «глаза» ближайшего к нему аэрокопа и чувствовал, как по лицу катятся капли пота.

Очень хотелось смахнуть пот и почесаться, но Морон знал, что любое движение эти машины могли воспринять, как атаку. Все зависело от чувствительности выставленных регулировок.

– Тест двадцать четыре… – произнес один из аппаратов.

– Тест двадцать четыре, – синхронно повторили три других, но разными голосами.

«Зависли», – подумал Морон. Слишком уж странно вели себя эти устройства. Он вспомнил, как во время прохождения одной из семинарских программ, слушателям курсов демонстрировали работу подобных аппаратов в разных ситуациях. И там был случай, когда из-за перегрева трансформаторов, аэрокопы начинали, по делу и без дела, пускать в ход свои парализаторы.

Тогда же объясняли, как надо выводить машину из такого состояния или хотя бы отключать, но в тот раз Морон сбежал с занятий и до вечера пил пиво на местной набережной.

И зря. Может быть сейчас эта информация ему чем-то помогла.

Вдруг, в борту броневика поднялись погрузочные ворота и на бетон шоссе ступили два шагающих копа, каждый высотой под два с половиной метра и весом примерно в тонну.

Это были какие-то устаревшие системы, которые, видимо, еще работали в дальних пригородах.

– Объекты не те, – пророкотал один из железных копов и на его манипуляторе крутанулась роторная пушка.

– Да, это не те, – согласился другой. – А жаль.

На их, покрытой шрамами броне, красовался старый герб города и номер полицейского управления, который давно уже был другим, поэтому под старым номером имелся новый, небрежно нанесенный с помощью трафарета.

Теоретически, в случае какого-то неудовольствия, граждане могли позвонить в полицию и пожаловаться назвав эти номера, но едва ли они успели бы это сделать.

И снова потянулись мучительно длинные секунды страха, а когда Морон уже был готов проблеять – мы свои, мы тоже полицейские, стальные копы сделали шаг назад и погрузились обратно в броневик.

Тяжелые створки захлопнулись, а затем и четверка аэрокопов, отправилась к своим люкам, причем последний из них, не сразу смог проскочить в него, пару раз ударившись о края.

Похоже у них действительно были неполадки.

Когда броневик уже удалялся, Морон повернулся к капитану и хрипло спросил:

– Что это было, сэр?

Ройтел, выглядевший сегодня особенно бледным, облегченно вздохнул и покачал головой.

– Чуть не влипли, – произнес он.

– Так что же это было?

– Ты не знаешь, что это за монстры?

– Нет, сэр, я таких только в кино видел.

– Это «марк-девять», одна из первых моделей с искусственным интеллектом второго уровня.

– И что?

– А то, что лет тридцать назад их отозвали со службы, поскольку они стали вести себя совершенно неадекватно.

– Стреляли в людей?

– Нет, этот запрет в них как-то держался, однако они калечили технику, постройки, трубопроводы, вдруг принимая их за злодеев.

– Стреляли из этих… пушек?

– Да, из пушек. И еще у них были другие системы, столь же опасные. «Струна», например.

– Это такой плазменный резак?

– Да, гибкий плазменный резак, которым можно срубать телеграфные столбы.

– И срубали?

– Срубали. Ну, ладно, отдышались, передохнули, пойдем скорее, нам совсем немного осталось.

Они двинулись дальше и Морон уже пребывал в таком состоянии, что не обращал внимание на то, что делали колючки с его новыми брюками.

Вскоре, сержант с капитаном оставили шоссе и стали осторожно углубляться в руины.

Капитан шел первым, тщательно отмеряя каждый шаг и поглядывая на края шатких стен, которые давно стояли без крыш, отчего непогода довершала то, что начали силикатные бактерии.

Морон жался к нему ближе и вздрагивал, когда со стен срывались крупные белесые мотыльки, пролетавшие совсем рядом с его головой.

– Здесь много что изменилось… – произнес капитан Ройтел ни к кому не обращаясь.

– Что?

– Много чего обрушилось, но вон та галерея, еще в порядке… Нам именно туда.

Капитан направился к длинному коридору, который, все еще закрывался арочной крышей.

Морону она показалось слишком хлипкой.

– Может не надо, сэр? – почти простонал он.

– Надо, сержант, надо. Не дрейфь, нам осталось каких-то двадцать шагов.

Наконец, они добрались до места, оказавшись в круглом зале, в потолке которого зияло несколько больших отверстий, почти правильной формы.

Остатки выпавших из них элементов лежали неподалеку, уже бесформенные, частично переработанные силикатными бактериями.

– Это здесь, – сказал капитан и пройдя в ближайший угол, приподнял запыленный край грубого кровельного пластика, под которым оказался лежащий на боку банковский терминал.

– О, вот это старье! – удивленно произнес Морон и еще раз опасливо оглядевшись на потолки и стены, вытер грязной рукой со лба пот.