Трофейная ведьма

У забора Волковых я остановилась и, обернувшись, с грустью посмотрела на дом, в котором провела относительно счастливые детство и юность. Кованые вычурные ворота позволяли рассмотреть центральную часть двора и вход в коттедж. Местами сгоревшее, местами обвалившееся здание все еще гордо держалось, высоко подняв голову — ветхую крышу — над буйством сорной травы и неухоженных деревьев.

— Вероника, привет! — Звонкий голос Авроры испугал меня до выскакивающего из груди сердца. — А вы тоже к бабушке?

Я резко обернулась.

Семья моей покойной подруги подошла незаметно. На Матвее ладно сидели искусственно затертые синие джинсы и белая футболка с газетным принтом и длинными рукавами. Девочка же оказалась одета в нечто невообразимое: рваные белые джинсы, взрослого размера черная футболка с названием отечественной рок-группы. Белые кеды в жару и черная бандана с оранжевыми черепами дополняли образ. Что странно: отец ее хоть и не модник, но не вызывал желания отвезти в магазин и сменить ему гардероб, так почему дочери позволял так несуразно наряжаться?

— Добрый вечер, Ника, — поприветствовал Матвей, внимательно меня рассматривая. — Нас хоть не на семейный ужин собирают?

Бедный, после того как его попыталась отравить теща, он опасался есть в ее доме…

— Здравствуйте. Сама хотела бы знать, зачем Стелла нас позвала. — Я стояла ближе к воротам и поэтому открыла их, опередив мужчину. — Предлагаю поспешить, ваша бабушка не любит, когда гости опаздывают.

Пока говорила, бросила взгляд через плечо. И застыла.

Кто-то вошел в мой дом. Я увидела только спину человека. Он мелькнул перед глазами на долю секунды и скрылся внутри здания, оставив дверь нараспашку.

В Темных Водах не принято лазить в чужие дома, даже если они не закрыты на ключ, даже если они наполовину сгорели. И нет, это не обман зрения, я точно видела человека!

— Матвей, я оставлю вас, но скоро подойду.

— Вероника, что случилось?

На вопрос мужчины я только отмахнулась:

— Извини, потом расскажу.

Я переходила дорогу с твердой решимостью узнать, кто нарушаег правила. Боялась ли? Немного. Все же вечер, темнело, а незнакомец, бродящий по участку Вороновых без разрешения, мог оказаться тем самым предателем, который привел в город одержимых. И в то же время интуиция молчала, а значит, мне не грозила смертельная опасность. И не стоило забывать, что я вернула в бункер гримуар, мое главное наследие.

При мысли, что кто-то решил проверить мой схрон еще раз, я ускорила шаг.

Насколько помнила, спина человека в темном спортивном костюме была узкой в плечах. Неужели пожаловала женщина, которую видел Морриган? Та, которая отвлекла его внимание блестящей мелочовкой, но он все равно ее почти узнал? Неужели охотница за гримуаром Вороновых вернулась, не оставив мысли заполучить его? Вот только зачем он ей? Если я последняя представительница рода и книга подчиняется только мне?

Ладно, буду честной сама с собой: подчиняется через раз, потому что не считает слабую ведьму достойной своих знаний.

Когда подходила к открытой входной двери, мороз продрал по коже, а волосы на затылке встали Дыбом. Углубившись в нахлынувшие ощущения, чуть не растянулась на земле, зацепившись ногой за тугую плеть плюща. Багряно-зеленый, он захватил несколько деревьев и частично оплел фасад. Разросся, паразит, за четыре года во все стороны!.. Он — единственный, кто чувствовал себя хорошо возле сгоревшего дома, что неудивительно для растения, тянущего хорошее настроение из окружающих людей.

Может, я зря иду одна? Но кого позвать? Германа, который, вероятно, уже заступил на ночное дежурство? Или его мать? Или, быть может, обычного человека Матвея?

Голос мужчины, о котором только что вспомнила, прозвучал тревожно сзади:

— Вероника, что ты ищешь?

Вот теперь мне по-настоящему стало не по себе! Обернулась — и сердито зашептала:

— Ты что тут делаешь?.. — Бросила взгляд на беспокойно озирающуюся по сторонам девочку. — Да еще с Авой!

Света заходящего солнца хватило, чтобы увидеть, как широко распахнулись васильковые глаза мужчины.

Позади меня кто-то стоял?..

Я обернулась, одновременно отскакивая в сторону и зажигая «Мотылька».

Диковатое выражение исхудалого лица, искусанные губы и нервно подрагивающие пальцы с обкусанными ногтями.

— Вера?! — ахнула я.

Да, она. Снова Лисицына удрала из-под присмотра родни и разгуливала по улицам Темных Вод.

Девушка глухо засмеялась. Из-за завесы сальных волос мрачно блеснули глаза.

— Да, это я. Здравствуй, Вероника Воронова.

— Здравствуй, Вера.

Увидев, что это безобидная блаженная, я успокоилась и развеяла «Мотылька».

— Вера, что ты здесь делаешь?

Я понимала, что лишенная дара несчастная — не угроза для окружающих, но пупырышки страха, выскочившие на моих руках под пиджаком, не исчезали.

— Гуляю я, — захихикала Лисицына. Ее глаза бегали по сторонам, будто не в силах сосредоточиться на собеседнике.

— Вера, я позвоню твой маме.

— Не надо! — Она оживилась и перевела мутный взгляд на меня. — Не звони, Вероника, или пожалеешь!