Трофейная ведьма

Увиденное воспринялось яркими мазками, сразу не желая складываться в одну картину. Черные волосы. Красное платье. Лицо точно маска. Синюшные губы и нос.

Стелла?!

Я отшатнулась. Налетела на кого-то. Упала. Чьи-то руки подхватили, удержав на ногах.

Стелла мертва!.. Это сон? Не верю, не может быть!

Я зажмурилась, все еще оставаясь в своеобразном коконе эмоций, закрывшем от внешнего мира.

— Безукоризненная игра, — проскрипела где-то рядом Роза. — Даже я почти поверила, что ты ни при чем.

Стелла не могла умереть. Такие не умирают просто так! И я не отомстила ей! Она не может умереть, пока не ответила за свои преступления!..

Что?! Я — ни при чем?..

Невидимый кокон лопнул, эмоции схлынули, оставляя после себя звенящую тишину. И недоумение.

Я вырвалась из рук Ивана Шмелева и шагнула к Розе.

— Простите, что? В каком смысле ни при чем?

— Верховная ведьма мертва. И кто с ней разговаривал последний? Кто ненавидел ее всей душой?

Взгляды присутствующих устремились на меня. Как в кошмаре наяву, я читала на их лицах самые разные чувства: гнев — у Розы, удивление — у Шмелева, неверие и шок — у Германа. Отношение Матвея к ситуации понять по выражению его лица не вышло.

Ой, глупец… Почему он не уехал? Или его завернули обратно?

Не о том думаю. Верховная мертва, и ее убийство Роза пытается повесить на меня. Стоп… а ведь это она последней беседовала со Стеллой! Я точно знаю, потому что мы с Матвеем стояли в гостиной и слышали, как она входила в кабинет!

— На самом деле…

Я закрыла рот, не договорив. Если сейчас обвиню Розу, то одно потянется за другим. Скоро станет известно, кто со мной находился рядом. И Матвей тоже может попасть под удар, а он уж точно не убивал Стеллу — обычный человек не одолеет могущественную ведьму. Переводить стрелки на другого, когда он молчит, недостойно.

— На самом деле со Стеллой последним разговаривал ее убийца.

— И это была ты! — с мрачным торжеством заявила Роза.

Темно-зеленое платье без рукавов с вырезом лодочкой подчеркивало ее бледность и опухшие красные глаза. Неаккуратная прическа и тревожно бившаяся жилка на шее выдавали душевное состояние.

— Я знаю, что Стелла собиралась тебя приструнить за недостойное поведение — и ты сорвалась, — вещала Змеева тоном обвинителя. — Ты сорвалась, Вероника, и нанесла подлый удар, которого моя сестра не ожидала!

Меня разобрала злость. Что за бред она несет? Что это? Настолько сильная ненависть, что важнее уничтожить меня, нежели найти настоящего убийцу? Или попытка отвести подозрение от себя?

Я оглянулась на свидетелей нашего странного разговора. Шмелев смотрел на Розу с насмешливым скепсисом. Выражение лица Матвея оставалось нечитаемым.

Герман же… Кроме боли, в глазах Германа я видела сомнение. Он допускал мысль, что я способна убить его мать? Понимание такого рода подобно удару под дых — серьезно оглушает. Этот мужчина делил со мной хлеб и кров четыре года. И он не верил мне?.. Да, я ненавидела Стеллу, хотела наказать ее, но, что бы я ни планировала в своих кровожадных мечтах, убить не смогла бы!

Что ж, пора удивить их.

Но свой козырь применить не успела — Матвей, громко прокашлявшись, произнес с откровенным вызовом:

— Вообще-то после Вероники со Стеллой разговаривал я, и когда уходил, она была жива и кому-то звонила.

Врет или говорит правду? Но зачем ему подставлять под удар себя? Теперь и он под подозрением! Хоть мне и приятно, что не промолчал, не понимаю, зачем влез. Его же затаскают по допросам! Мотив — Стелла планировала отобрать его ребенка — всем известен.

— Ты врешь! — раздраженно прошипела Змеева. — Врешь, чтобы прикрыть ее! Вы с ней заодно! Одна шайка-лейка!

Что ж, все-таки козырь выбросить на стол придется.

— Я готова подвергнуться допросу под зельем правды. А вы, Роза?

Лицо ведьмы вытянулось. Она замялась, подбирая слова. Не ожидала моего выпада? А я не блефую.

— А ей не надо. — В комнату вошел мэр с молодым, смутно знакомым мужчиной. — Никому не надо.

Имя убийцы известно?.. Мэр сумел удивить.

Прихрамывая, Виктор Волков подошел к сыну. Опершись на его плечо, вздохнул и обвел присутствующих тяжелым взглядом. У рта вдовца залегли глубокие морщины скорби. Я помнила его вчерашнего — улыбающегося, бодрого. За одну ночь он постарел на десяток лет.

— Как сказал врач, смерть наступила по естественным причинам. Тромбоз легочной артерии.

Мужчина, пришедший с мэром, вскинул руку.

— Кхм, точный диагноз покажет вскрытие… Что это тромбоэмболия легочной артерии, я исходил из первичных признаков, та же синюшность на лице, и рассказ очевидца…

Старший Волков резко оборвал разговорчивого врача:

— А сейчас прошу покинуть кабинет всех, кому здесь не стоит находиться.

Но главное услышали все: виноватых в смерти нет, и я больше не подозреваемая номер один. Признаться, я испытала непередаваемое облегчение. Мир снова заиграл красками.

И потому просьба мэра показалась раскатом грома:

— Вероника, задержись на минуту.

Герман замедлил шаг.

— Отец, что случилось?

— Ничего, что касалось бы тебя, — грубо обронил Виктор. — Оставь нас.