Трофейная жена для лорда-дракона (СИ)

Лететь, чувствовать упругость воздушного потока под собственными крыльями и телом, ощущать свою власть над ним было невероятно. Но ещё невероятнее было чувство освобождения, которое он испытал, спикировав над богатыми дворцами кровавых господ, которые те не таясь выстроили прямо над золотыми копями Кабара. Сжигать их в огне собственного пламени было всё равно что освобождаться от ненависти. От всей той злости, что скопилась у него внутри. Он изрыгал пламя на головы кровавых рабовладельцев, но чувствовал, что в этом огне сгорают и Озур с его бешеными псами, и предавший его Дарон Фэррэйн, и даже чёртовы Грэйны, не без вины которых погибла лисица. В том пламени вместе с рабовладельцами сгорали вся горечь и скорбь, отравлявшие душу Арвольда.

Убедившись, что тот пожар никому не под силу будет потушить, дракон снова куда увереннее взмыл вверх и спикировал над воронкой прииска, желая спалить и войско работорговцев, но увидел то, чего никак не мог ожидать.

Пленники, рабы, вооружившись чем только могли, без труда теснили тех, кто издевался над ними и держал их в страхе, а те бежали, карабкаясь по стенам, верёвкам и совершенно бестолково набиваясь в большие деревянные корзины, служившие лифтами, поднимавшими надсмотрщиков и господ наверх из шахт. Это выглядело до комичности глупо, ведь больше некому было осуществлять подъём – рабы были заняты убийством тех, кто все эти годы медленно убивал их.

И в этой справедливой мести им не нужна была помощь.

В последний момент, едва не устремившись ввысь, Арвольд увидел тощего мужчину, взобравшегося на телегу, которую использовали для вывоза добычи из штолен, чтобы быть выше и заметнее для дракона. Он, вероятно, что-то кричал, хоть его крик и тонул в общей какофонии звуков, и размахивал руками… точнее, одной рукой и тем, что ему осталось от другой.

Дракон не думал дважды и даже не пытался понять, зачем он это делает. Желание забрать человека с собой, унести в небо, подальше от звуков кровавой расправы рабов над господами и облаками чёрного дыма от сгоревших дотла дворцов, просто появилось из ниоткуда и не требовало размышлений.

Дракон не думает мыслями, он думает чувствами.

Позже они летели долго. Высоко в небе, там, где жар пустыни почти не ощущался, а под ними проплывали оранжевые барханы и рыжие скалы, редкие оазисы и караваны, останавливавшиеся для того, чтобы узреть невероятное – полёт огромного чёрного дракона в ясном небе.

По началу казалось, что он мог лететь так вечно, не чувствуя усталости, но вместе с запалом битвы стала остывать и буря чувств, питавшая вторую ипостась Арвольда. Предчувствуя обратное превращение, дракон приземлился в пустыне и замер… уже не зверь, а человек. Растрёпанный, уставший и совершенно сбитый с толку всем тем, что произошло с ним за последние несколько часов.

– Получилось! – Завопил Исеф в небо, распластавшись возле него на песке. Он дышал часто, а глаза его горели, словно у сумасшедшего. – У нас получилось! Ха-ха-ха-ха!

Арвольд схватился за голову. Его мутило. Мир перед глазами юноши кружился, не останавливаясь, а в ушах звенело ни то от воплей Исефа, ни то от ветра, который надул в них там, наверху. Презрев дурноту, он с ужасом огляделся вокруг.

– Чему ты радуешься? Мы… чёрт знает где, посреди пустыни… без еды и воды… Мы не так все планировали!

– Но мы свободны! Посмотри на меня, Арвольд… мы свободны! – Исеф неуклюже поднялся и схватил Арвольда за плечо, то ли чтобы удержаться на ногах самому, то ли чтобы тот не свалился навзничь. – Пойдём. Думаю… думаю мы достаточно далеко от копей. Если прикинуть скорость, с которой ты летел… да… и направление… Мы не меньше чем в двух днях пешего пути! Они не отправятся нас искать в безжизненную пустыню после всего. О! Если кто-то и выжил из этих тварей, им предстоит очень долго зализывать свои раны! А даже если и отправятся, то откуда им знать куда? Мы летели по небу, мы не оставляли следов на песке, значит, мы в безопасности!

– Но я не знаю, куда я ле… летел. – Сказал Арвольд, едва сдержав рвотный позыв.

Пожалуй, если каждое превращение в дракона будет даваться ему так тяжело, он станет делать это только в случаях крайней необходимости.

– Это ничего. – Исеф широко улыбнулся и оглядевшись, махнул культёй в сторону конгломерата скал на горизонте. – Спрячемся от зноя за теми камнями и дождёмся ночи. По звёздам я без труда определю направление.

Однако, Арвольд, проследив за его рукой, посмотрел совсем не туда, куда указывал однорукий.

– Исеф.

– Что?

На грязной длинной хламиде, служившей мужчине единственным одеянием в районе поясницы быстро расплывалось ярко-алое пятно. Проследив за взглядом юноши, принц вдруг словно опомнился и с тяжёлым вздохом схватился за бок.

– Ох… небо… но это ничего… Ничего, Арвольд, я в порядке. – Он как всегда широко и белозубо улыбнулся, словно в подтверждение постаравшись выпрямиться и расправить плечи. – Пойдём. Нужно дождаться ночи, и я найду нам верную дорогу, вот увидишь!

Глава 48

Эту рану нанёс Исефу Арвольд.