Трофики

Шикнув на девчонок, чтобы тише стонали, она продолжала вслушиваться и наблюдать. Имелся сдержанный повод к оптимизму. Все твари куда-то попрятались. Затягивать с отдыхом, видимо, не стоило – они могли отправиться в погоню тем же лазом, и шансы на встречу пока еще сохранялись.

– Где мы? – прошептала Рогачева. – Враги не окружают?

– Между кладбищем и деревней, – лаконично отозвалась Ульяна. – Враги отсутствуют.

– Точно?

– Какая точность тебя устроит? – разозлилась Ульяна. – До пятого знака после запятой хватит? Бежим, девчонки. Некогда валяться, приводить себя в надлежащий вид. Напрямую – через кладбище. Да пребудет с нами… – она едва не подавилась, закашлялась.

– Нечистая сила, что ли? – покосилась на нее Алла.

Слишком рано она взяла на себя роль защитницы всех потерпевших. И Прометей из Ульяны оказался слабенький. Заброшенное деревенское кладбище стало еще одной терра инкогнита, если не сказать больше. Они увязли через двадцать метров, и Ульяна начала жалеть, что не воспользовались дорогой. Местность была перепахана как после землетрясения. Ровные участки чередовались канавами, буграми, остатками поваленных деревьев. То, что уцелело от могил, смотрелось не очень жизнерадостно – многие из них просели, обнажались глубокие ямы, которые приходилось обходить. По погосту плавали хлопья тумана, похожие на сахарную вату. Болезненно сжималось сердце – на кладбище царила убийственная аура.

«Быстрее, – колотилось в голове. – Давай быстрее. Показывай пример».

Она подобрала искривленную жердину, ощупывала почву перед собой, шепотом велела держаться за ней. Лезла через глиняные надолбы, обходила подозрительные участки, где было слишком много травы и неведомо что под ней пряталось. Иногда она входила в сгустки тумана, где концентрировались гнилостные запахи, и в эти моменты сердце проваливалось в пятки….

Пустое пространство… Она выбралась на него, облегченно вздыхая. Рогачева, видя такое дело, ускорила шаг, возбужденно задышала. Вскрикнула Алла, копошащаяся у нее за спиной, взмахнула руками, упала. Сердце покрылось наледью – ну, что еще?! Рогачева, издав негодующий звук, припустила обратно, и Ульяна бросилась к подруге. Алла лежала на боку, неловко вывернув ногу, другую защемило в предательской трещине, которую она не заметила. Она держалась за поврежденную конечность, стонала, пыталась вытащить ногу из ловушки.

– Девчонки, я, кажется, упала… – жалобно всхлипнула подруга.

– Ну конечно, – всплеснула руками Рогачева. – Лучше иногда падать, чем никогда не летать. Ты в своем уме, подруга? Придумала же, когда это лучше всего сделать…

Как это было некстати! Совместными усилиями вытащили из трещины пострадавшую ногу. Глотая слезы, Алла пыталась подняться, вскрикнула от боли и упала бы, если бы Ульяна не поддерживала ее. Пришлось опустить подругу на землю. Алла дрожала, неловко пристраивалась на бок. Ульяна ощупывала ногу ниже колена, а когда добралась до щиколотки, Аллу выгнуло, она замычала от боли. Перелома, возможно, и не было – но трещина, ушиб, вывернутая кость по ощущениям ничем не лучше перелома. Пришлось поддержать ее за спину, чтобы избавить от резких движений.

– Девчонки, простите, я такая дура… Все в порядке, допрыгаю на одной ноге, тут фигня осталась…

– Вера, берем ее под руки, тащим, – распорядилась Ульяна. – Не сможет она допрыгать.

– Иди дорогу смотри, – буркнула Рогачева, опасливо поглядывая на облако тумана, плывущее через пустырь. Оно плыло как корабль – вальяжно покачиваясь, и почти не расползалось по земле – спешило куда-то по своим неотложным делам. – Держись впереди, будешь показывать, куда идти. А я одна справлюсь, не велика тяжесть. Поднимайся, растяпа, держи меня за шею…